Февраль 1944 года не должен повториться

Вера в Бога и любовь к жизни помогли нашему народу не сломиться и выстоять

Депортация народов СССР в 40-е годы XX века — драматический период отечественной истории, которая превратилась на закате сталинской эры в инструмент национальной политики. И это было одним из важнейших симптомов и свидетельств глубокого политического и нравственного кризиса, переживаемого советским государством. Никакой военной необходимостью эта бесчеловечная акция не вызывалась.

Сталин на Кавказе объявил виновными в измене целые народы. 29 января 1944 года Берия подписывает инструкцию о порядке тотального выселения чеченцев и ингушей в Среднюю Азию и Казахстан, лишая их тем самым своей государственности и территории. Следом за бериевской инструкцией было принято постановление Государственного комитета обороны СССР за № 5073 «О мероприятиях по размещению спецпереселенцев в пределах Казахской и Киргизской ССР».

В операции под названием «Чечевица» были задействованы 100 тыс. солдат и 19 тыс. офицеров. В разгар войны на эту акцию было отпущено более 150 млн рублей. По предположению верховного руководства страны, ход операции значительно облегчится тем, что больше половины мужского населения чеченцев и ингушей находится в рядах действующей Красной армии.

Ответственным за ее проведение был назначен комиссар госбезопасности 2-го ранга И. А. Серов, его помощниками были комиссары госбезопасности 2-го ранга Б. З. Кобулов, С. Н. Круглов и генерал-полковник А. Н. Аполлонов. Каждый из них возглавлял один из четырех оперативных секторов, на которые была разделена территория республики. Контролировал ход операции лично Лаврентий Берия.

Разумеется, подготовка к операции велась в условиях строжайшей секретности. Тем не менее, полностью избежать «утечки информации» не удалось. Вот что пишет в своей статье военный историк, писатель А. Витковский: «По республике уже поползли слухи. Встревоженные выселением карачаевцев и калмыков, ингуши и чеченцы словно почувствовали надвигающуюся на них опасность. Вновь стали уходить в горы легализовавшиеся абреки, откапывать припрятанное оружие...»

Государственный комитет обороны СССР, тов. Сталину. Телеграмма от 17 февраля 1944 года

«Подготовка операции по выселению чеченцев и ингушей заканчивается. После уточнения взято на учет подлежащих переселению 459 486 чел. Учитывая масштабы операции и особенность горных районов, решено выселение провести в течение 8 дней, в остальные 4 дня будут проведены выселения по всем горным районам, которые будут блокированы заблаговременно. Учитывая серьезность операции, прошу разрешить мне остаться на месте до завершения операции, хотя бы в основном, т. е. до 26-27 февраля 1944 г. Л. Берия».

О надвигающейся опасности многим стало известно после того, как 20 февраля 1944 года в Грозный прибыл Л. Берия, якобы для ознакомления с военной ситуацией в республике. Но, как оказалось, один из главных палачей Страны Советов лично хотел руководить всей операцией для дальнейшего доклада Сталину.

Государственный комитет обороны СССР, тов. Сталину. Телеграмма от 22 февраля 1944 года

«Для успешного проведения операции по выселению чеченцев и ингушей после Ваших указаний проведено следующее: 1. Было доложено председателю СНК Чечено-Ингушской АССР Моллаеву о решении Правительства о выселении чеченцев и ингушей и о мотивах, которые легли в основу этого решения. Затем в Грозный были созваны 9 руководящих работников из чеченцев и ингушей, которым также было объявлено о ходе выселения чеченцев и ингушей и причинах выселения... Была проведена беседа с наиболее влиятельными в Чечено-Ингушетии высшими духовными лицами Б. Арсановым, А.-Г. Яндаровым, А. Гайсумовым и другими.

Они призывались оказывать помощь через мулл и других местных авторитетов... Выселение начинается с рассвета 23 февраля с. г. Все районы оцеплены, чтобы воспрепятствовать выходу населения за территорию населенных пунктов. Население будет приглашено на сход, часть схода будет отпущена для сбора вещей, а остальная часть будет разоружена и доставлена к местам погрузки. Считаю, что операция по выселению чеченцев и ингушей будет проведена успешно. Л. Берия».

Как и предполагалось по плану, в 2 часа ночи 23 февраля 1944 года были оцеплены все населенные пункты плоскостных и предгорных районов Ингушетии и Чечни, расставлены засады и дозоры, а также отключены радиотрансляционные станции и телефонная связь. В 5 часов утра мужчин созвали на сходы, где им объявили решение правительства. Тут же участников сходов разоружили, а в двери мирных людей уже стучались оперативные группы. Каждая оперативная группа, состоящая из одного оперработника и двух бойцов войск НКВД, должна была произвести выселение четырех семей.

Всех поднимают с постели и гонят на улицу. Людям объявляют, что все они изменники Родины и поэтому выселяются в северные области Казахстана и Киргизию, на сборы дают 20-30 минут. Некоторые офицеры и солдаты из войсковых частей, понимая настоящую суть происходящего кошмара, пытаются как-то помочь людям, но многие из их сослуживцев зверствуют...

Государственный комитет обороны СССР, тов. Сталину. Телеграмма от 23 февраля 1944 года

«Сегодня, 23 февраля, на рассвете начали операцию по выселению чеченцев и ингушей. Выселение проходит нормально. Заслуживающих внимания происшествий нет. Имели место шесть случаев попытки к сопротивлению со стороны отдельных лиц, которые пресечены арестом или ликвидацией. Из намеченных к изъятию в связи с операцией лиц арестовано 842 человека. На 11 часов утра вывезено около 100 тысяч человек, это свыше 20%, подлежащих выселению. Л. Берия».

В ночь на 23 февраля 1944 года в горах Ингушетии и Чечни выпал большой снег, затруднивший проезд в горы и проведение выселения жителей горных аулов и селений. Казалось, сама природа восстала против готовящегося мирным людям ужаса.

Из-за большого снегопада и бездорожья в горных аулах Ингушетии и Чечни после окончания спецоперации в плоскостных районах, по оперативным данным, оставалось не выселенными более шести тысячи человек. После массового выселения выясняется, что жители многих горных селений остались на местах. Для ликвидации подобных «пробелов» в операции выселения органами НКВД проводятся целые серии карательных акций.

Берия потребовал вывести их к станциям погрузки в течение двух дней, однако реально эти указания выполнить было крайне сложно. Имевшихся у войсковых частей транспортных средств было недостаточно для перевозки выселяемых из горных аулов ингушей и чеченцев. Это не позволило карательным войскам провести выселение в горах в установленные палачами сроки. Направленные в горы Ингушетии и Чечни войсковые подразделения с транспортом так и не смогли своевременно прибыть в отдаленные горные аулы.

В горных районах Ингушетии и Чечни, в частности, в селениях Таргим, Цори, Хайбах людей просто сгоняли в сараи и заживо сжигали напалмом (из военных трофеев текущей войны). Тех же, кто пытался вырваться из огненного ада, каратели хладнокровно расстреливали.

Как свидетельствуют факты, в небольшой школе-интернате, расположенной вблизи ингушского горного селения Хамхи, каратели согнали так называемый «нетранспортабельный» контингент людей (старики, больные женщины и дети) и заживо сожгли их без суда и следствия.

Такая же участь постигла и жителей чеченского горного селения Хайбах — ставшего своеобразной чеченской «Хатынью». Каратели, собрав жителей селения и из окрестных небольших аулов, объявляют им, что они должны остаться на месте в ожидании транспортировки на станцию сбора. Здесь были те, кого не смогли вывезти 23 февраля. В основном старики, женщины, в том числе беременные, и дети. С некоторыми из них были и здоровые члены семей, оставшиеся для оказания помощи больным и старшим родным. Всех их загоняют в конюшню колхоза имени Л. Берия и обкладывают соломой в ожидании приказа. Руководит акцией комиссар госбезопасности 3-го ранга М. Гвишиани, который и отдает приказ о поджоге. Под напором обезумевших, объятых пламенем людей ворота конюшни падают, и арестанты пытаются бежать от расправы, но их расстреливают на месте...

Исполнители указанных спецопераций вскоре будут представлены к высоким правительственным «боевым» наградам.

В общей сложности изгнанию с Кавказа подверглось около полумиллиона чеченцев и ингушей. Однако этим Сталин и Берия не ограничились. Все ингуши и чеченцы, которые воевали на фронте, также были арестованы и высланы в Среднюю Азию. Солдаты и офицеры чеченской и ингушской национальностей отзывались с фронта, с них срывались погоны, ордена и медали, и они так же, как и их матери, жены, дети, отцы и внуки, грузились в вагоны для перевозки скота. Не оставили даже партийных работников и государственных служащих. Их, наверное, за заслуги перед партией, сгоняли в вагоны последними.

Самыми тяжёлыми для спецпереселенцев были первые годы их оседлой жизни на новом месте. Голод и болезни обрушились на них, унося в могилы тысячи и тысячи людей. Ни в чём неповинные люди не знали, за что они утратили не только свой кров и имущество, но и лишились всех основных гражданских прав, гарантированных основным законом «народного» государства — Конституцией. Жёсткий режим спецпоселения сковывал их по рукам и ногам. Другими словами, жизнь подвергшихся страшному этническому геноциду ингушей замерла на долгие 13 лет.

26 ноября 1948 года, спустя четыре года после депортации, был издан Указ Верховного Совета СССР, в котором объяснялось, что все репрессированные народы высланы навечно, без права возвращения на прежние места жительства.

За нарушение установленного режима и порядка передвижения грозило тюремное заключение или тяжёлые работы в спецлагерях ГУЛАГа — до 25 лет. Спешные приговоры выносились отделами местных органов НКВД и утверждались особым совещанием при НКВД СССР. За пособничество или укрывательство осужденных спецпереселенцев можно было получить 5 лет заключения. Согласно правилам режима, установленного для спецпереселенцев, все они, начиная с грудных младенцев, становились на специальный учёт, и ежемесячно они обязаны были отмечаться по месту жительства в комендатурах.

Например, чеченцы и ингуши могли передвигаться лишь в радиусе 3 километров от своего места проживания. Между населёнными пунктами, районами и областями, в которых проживали спецпереселенцы, были установлены шлагбаумы, учреждены комендатуры, а также посты войск НВКД. Для репрессированных, особенно для тех, кто работал по месту жительства, была установлена система пропусков, которые предъявлялись по первому требованию проверяющего. Отсутствие пропуска могло навлечь на нарушителя серьёзные неприятности — от денежного штрафа до ареста с последующим тюремным (лагерным) заключением.

Работу, которую получали спецпереселенцы, была чаще всего тяжелая и малооплачиваемая. Многие не выдерживали такой жизни. Так, по данным НКВД, до октября 1948 г. в ссылке умерло около 150 тыс. спецпереселенцев с Северного Кавказа (чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев). Тем не менее, чеченцы и ингуши быстро доказали, что, несмотря на тяжелейшие условия существования, на которые их облекла «власть Советов», они могут хорошо трудиться и обустраивать свою жизнь не только на собственной земле, но и там, куда их забросила судьба.

Спустя только год после высылки, уже в конце 1945 г., военные из спецкомендатуры повсеместно сообщают, что большинство переселенцев хорошо зарекомендовали себя на работе в колхозах и совхозах. Благодаря своему трудолюбию и любви к жизни, они постепенно упрочили свое материальное положение и, уповая на Всевышнего, начали обживаться в суровых степях Казахстана.

Смерть Сталина в марте 1953 г. и устранение Л. Берия от власти в июле того же года благополучно сказались на положении спецпереселенцев. Но эти потепления начались лишь спустя год. Только в 1954 году власть разрешила снять с учёта детей в возрасте до 10 лет включительно. Позже начали снимать с учёта юношей и девушек с 16 лет (то есть тех, кому по закону полагалось выдать паспорт), но это только в том случае, если они поступали в учебные заведения.

ХХ съезд КПСС, который начал свою работу 25 февраля 1956 года, публично осудил массовые политические репрессии против народов СССР, в том числе Северного Кавказа. Безусловно, это имело огромное значение для судеб всех депортированных народов страны, так как свидетельствовало о назревшем желании нового руководства страны взять новый курс в оздоровлении национальной политики самого многонационального государства Европы.

Решимость, проявленная чеченцами и ингушами после смерти Сталина, сделала своё дело. Не считаться с ними уже было нельзя. Ведь вместе они составляли более полумиллиона человек! Так чеченцы и ингуши добились своего включения в постановление ЦК КПСС от 24 ноября 1956 г. «О восстановлении национальной автономии калмыцкого, карачаевского, балкарского, чеченского и ингушского народов».

В постановлении отмечалось, что ранее принятые меры по восстановлению прав высланных народов недостаточны. Сама высылка осуждалась, как акт произвола и беззакония. Отмечалось также, что уже принятые меры не решают задачи полной реабилитации и восстановления равноправия выселенных народов. При большой территориальной разобщённости и отсутствии автономного объединения нет необходимых условий для всемерного развития этих наций, их экономики и культуры. ЦК считал необходимым восстановить национальную автономию, разрешить возвращение, но исключительно на добровольных началах, желающие могли оставаться на новых местах поселения.

На этом закончилась эта самая кровожадная черная полоса для кавказских народов. Но впереди их ждали не менее тревожные времена и события, но по сравнению с депортацией в Сибирь, другие политические катаклизмы казались менее кощунственными и разрешимыми.