Заметки краеведа

По следам тысячелетий и легенд

Книгу под таким названием издал известный общественный деятель, краевед Мусса Аушев. В неё вошли три авторские работы: «Развалины древнего города в наших горах», «О древних памятниках нашего края» и «Г1орч — военная хитрость наших предков». Они являются результатом его многолетних наблюдений и полевых исследований. Интерес к отдалённым историческим временам, предгорьям и окрестностям ряда населённых пунктов у него появился ещё в молодости.

В первой половине 90-х годов прошлого века в труднодоступном месте, в ущелье реки Фартанги, Мусса Аушев увидел развалины каменных строений древнего города. «Громадные стены башен, каменная заградительная стена высотой до двенадцати метров и шириной в один метр, которая тянулась поперёк всего ущелья от хребта до хребта, имея посередине у русла реки каменную арку ворот» произвели на него потрясающее впечатление. А привёл его в эти места краевед и прирождённый исследователь Байали Хайров, в те годы занимавший должность главы сельского поселения Даттых.

Древний город находится в семи километрах выше горного селения Даттых. Примыкает он к хребту Ерди-Гув, который тянется от с. Алкун. Научный интерес к этим строениям был озвучен Муссой Аушевым неоднократно, в том числе под названием «Дзурдзукские ворота», через историко-культурный центр. К этим историческим местам, за исключением археолога Р. А. Даутовой, никто не обращался, сетует он. Через правительство Ингушской республики, вместе с Б. Хайровым ими была организована комиссия, в составе которой были известные историки и археологи Т. Муталиев, Дж. Чахкиев и др.

Увиденное Мусса Аушев зафиксировал в фотоматериалах и описал в своей книге: «На протяжении всей стены через каждые 40 м высятся башни, похожие на наши боевые «в1ов». Похожие, но не такие. Во-первых, у них на первом этаже широкий защитный проём, по краям которого сделаны защитные бровки кладки стен для двух охранников, третье место сверху самого проёма, этого нет и не может быть в башне «в1ов»; во-вторых бойницы наших башен «в1ов» сделаны так, что через них не пролезет нападающий, или щели в стенах, через которые можно метать стрелы на врагов; в-третьих, отличие их в том, что они не имеют каменных сводов над каждым этажом. Этажи делались из деревянных перекрытий. Они истлели, и по этой причине пристенные башни оказались, как трубы, внутри полыми; четвёртое отличие — это безрастворная кладка, когда устойчивость положенного камня достигается подбитием каменного клина». Эти строения М. Аушев считает предшествующим опытом строительства ингушских башен в горах.

Интерес к архитектурным сооружениям Эги-чож был проявлен в 70-х гг. ХХ века профессиональным археологом Р. А. Даутовой, которая, описав строения, дала ёмкое название увиденному «Древнее поселение», пишет М. Аушев. Надо отметить, что Цеча-ахкинское башенное поселение и склеповый могильник в этом районе изучал в 1967-1969 гг. С. Ц. Умаров. В ущелье реки Фортанги, вблизи селения Мержой, в 1970-1973 гг. изучал надмогильные памятники археолог М. Б. Мужухоев.

Резета Абдулмуслимовна Даутова являлась в то время научным сотрудником сектора археологии и этнографии ЧИ НИИ ИЯЛ, была участником ежегодных археологических экспедиций и, в числе других районов, изучала памятники Эги-чож. Сегодня она является ведущим научным сотрудником центра археологических исследований Академии наук Чеченской Республики.

Кропотливые исследования, проведённые ею вместе с экспедиционной группой, вошли в статью «Башенные комплексы урочища Эги-чож», в которой автор представила частично результаты своих исследований, в том числе схему расположения поселения Эги-чож, схему сторожевого комплекса правобережной части эгичожского поселения, фотографии арочных ворот сторожевого комплекса, описание других башенных комплексов и строений. «Целью данной статьи является введение в научный оборот материалов, полученных в результате предварительного обследования в 1978 году урочища Эги-чож, — пишет автор. — ...Эгичожские башенные постройки расположены в самом узком месте ущелья на гребнях скалистых ответвлений горных хребтов по обе стороны Фартанги. Выбор именно этого места, по-видимому, был не случайным, поскольку позволял полностью перекрывать проход по ущелью. Четыре башенных комплекса находились на правом берегу р. Фартанги и два — на левом. Некогда они составляли единое эгичожское поселение».

О том, что сегодня необходимо продолжить археологические исследования урочища Эги-чож, начатые предшественниками, говорят исследователи У. Гадиев, Б. Хайров, М. Гандаури и другие. Статья М. Аушева «Развалины древнего города» настоятельно взывает к исследованиям.

Во второй работе М. Аушев описывает курганные крепости, которые непрерывной цепью тянутся по всему лесному предгорью. «Об их древности говорят многочисленные находки на этих городищах, такие как зернотерки, каменные топоры, кинжалы, наконечники пик, — пишет автор. — К таким городищам относятся Ачам-Боарз (с. Экажево), Мурад-Боарз, Къора-Боарз (с. Али-юрт); Хьатой-Боарз, Арапха-Боарзаш, Терс-ваьха гув, Йи1ий-Боарз, Эхка-Боарз, городища Эрз-Эли в районе сурхахинских прудов; городища Ходи-Хьаьрашке, Шин-Кепдукь, Кхорий босе, Тапор Эсе, Г1орча къух и др. Все они были обнесены глубокими рвами» (с. 42).

Многие из городищ были разрушены и сожжены 800 лет назад. Возможно, топонимика менялась здесь. Но однозначно, эти места являются историческими памятниками, равных которым трудно найти в северокавказском регионе. Автор подробно описывает их, приводит устные материалы из полевой практики. И что важно для последующего их изучения, это то, что М. Аушев описывает каждый отдельно взятый курган, даёт их фотографии и устные истории, связанные с ними.

«Г1орч — западня для вражеских войск, придуманная нашими далёкими предками для надежной защиты своих рубежей», — пишет автор в своей следующей статье. Само слово «г1орч» — архаизм, который редко употребляется в речи современных людей и встречается в качестве названия Г1орча-къух, когда речь идёт о лесной поляне, находящейся среди вековых лесов, в 7 км от с. п. Сурхахи. «Г1ор-чу» — это западня, которая создавалась для того, чтобы завлечь в ложные ворота врага«, — говорит Мусса. Автор этих строк много времени уделил хождению по этим склонам и вековым лесам, фиксируя вновь увиденное. Это были и ежедневные хождения пешком, временами до 20 км в день, по подъёмам и спускам, фотографирование и записи.

«Наши курганные крепости и г1орча, топоним Г1орча-къух, равно как и топонимы Наьна-Наьсаре, Даькъасте, Шолж, Шолжа атаг1е Сурхот1е, Эса Оалкам и другие, родились в доисторические времена и жизнеутверждающе живут в языке в наше время и будут жить вечно, пока жив наш народ», — пишет автор в завершение.

Летом этого года с краеведами М. Аушевым и В. Нальгиевым мы были в горах, где М. Аушев рассказывал о памятниках, связанных с календарным циклом у ингушей, были в предгорной части, наблюдали очертания оставшихся зигзагообразных рвов бывшей западни «г1орч» над с. Сурхахи, слушали захватывающие рассказы Муссы о символах и этнографии народа. Хочу обратить внимание читателей, что «г1орч // г1арч» — в ингушском языке означает «извилистый орнамент». Предварительно он знакомил нас с содержанием книги, которая в то время находилась в типографии.

В своей книге автор также обращает внимание историков-археологов на памятники, сохранившиеся в труднодоступных местах в горах — выше Цей-Лоам, выше современного Эгикала; представляет вниманию читателей книги серию фотографий, сделанных им в Эги-чож несколько лет назад.

Мусса Аушев оригинально мыслит. В нём говорит колоссальный опыт наблюдателя и краеведа. Не раз приходилось Муссе Аушеву сопровождать археологов и историков, в том числе известного археолога В. Виноградова, в этих и других исторических местах. Он безотказно идёт работать с теми, кто проявляет серьёзный научный интерес к археологии и этнографии народа. Хочется сказать огромное спасибо ему за неустанный труд краеведа.

Думаю, читатель сможет для себя почерпнуть из книги «По следам тысячелетий и легенд» много полезной информации.