Муса Дарсигов, представитель рода Полонкоевых, родился 1 августа 1938 года в селении Базоркино Чечено-Ингушской АССР (ныне это село Чермен Северной Осетии). В шесть лет по воле «отца народов» он был объявлен предателем родины и сослан со всем ингушским народом в Казахстан. В депортации семья проживала в Целиноградской области Казахской АССР. С 10 лет он познал все тяготы жизни. Рано лишился родителей, воспитывался в детском доме, где и закалился его характер, борца за своё место под солнцем, где уже на генетическом уровне был заложен код настоящего мужчины.
В 1960 году семья Дарсиговых вернулась на родину.
Муса устраивается на работу в совхоз «Алханчурсткий» Малгобекского района ЧИАССР. Кем только ему не приходилось здесь работать: и шофёром, и механиком, и на тракторе пахал, был в числе лучших животноводов республики. В целом, сельскому хозяйству он отдал 45 лет трудовой жизни. Его заслуги были отмечены высокими правительственными наградами, включая два ордена Красного Знамени, орден «Знак Почета» и орден Трудовой Славы.
В 1989 году Муса Дарсигов был избран депутатом СССР по Назрановскому национально-территориальному округу № 674 Чечено-Ингушской АССР.
Но главное достижение Мусы Дарсигова состоит в том, что он вошел в историю Советского Союза и России как один из инициаторов принятия высшей законодательной властью страны двух важнейших политических законов, касающихся восстановления справедливости к жертвам политических репрессий и реабилитации репрессированных народов — закон «О реабилитации репрессированных народов» и закон об «Образовании Ингушской Республики в составе РФ».
«В 1989 году отец добился встречи с генеральным секретарём Михаилом Горбачевым, — говорит его сын Магомед Дарсигов. — Он боролся за права всех репрессированных народов, не только за свой народ. При его активном участии был проведён референдум, результатом которого стало образование Республики Ингушетия. Доказательством всему служат архивные материалы, которые мы передали в дар Музею краеведения».
Мечта ингушского народа о восстановлении своей государственности воплотилась в жизнь. И среди многих других, кто добивался этого, был народный депутат СССР Муса Дарсигов. Неистово, с болью он вещал с высокой кремлёвской трибуны о правах ингушского народа, и слова «человека от сохи», как называл его руководитель советского государства Михаил Горбачёв, звучали проникновенно и впечатляюще.
«При его активном участии Верховный Совет СССР принял один из самых гуманных законов о реабилитации репрессированных народов», — скажет потом Сергей Шаболдаев, народный депутат РСФСР.
Так считают все, кто знал его лично, и кто находился с ним рядом в те самые ответственные минуты в Кремле и на родине, и кто помнит горячие выступления ингушского депутата, проникнутые болью и страданиями за судьбу не только ингушского народа, но и всех депортированных народов в годы сталинского режима.
Напомним, что жертвами депортации стали 14 народов целиком и 48 частично, в общей сложности три с половиной миллиона человек. Председатель Верховного Совета СССР Михаил Горбачев писал в своём обращении к депутатам: «Законодательная реабилитация репрессированных народов будет иметь важное значение для укрепления национального достоинства каждой нации, восстановления исторической правды и оздоровления общественной морали».
Известный политический деятель, академик Андрей Сахаров в день принятия декларации отметил, что самое главное, это обеспечить право на беспрепятственное возвращение народов и восстановление тех государственных форм, которые у них были.
«Я не раз встречался и разговаривал с Мусой Юсуповичем. — писал Михаил Горбачёв в своём обращении к ингушскому народу, в честь 80-летнего юбилея Мусы Дарсигова. — Вспоминаю, как он передал мне лично обращение 60-ти тысяч ингушских избирателей с просьбой восстановить в составе РСФСР Автономную Ингушскую республику. Я видел, как он вкладывал в решение этого важнейшего вопроса свою неутомимую энергию и твердый характер молодого общественно-политического деятеля.
Благодаря его усилиям и терпению удалось найти и увековечить 72 имени чеченцев и ингушей — защитников Брестской крепости. Где бы ни работал Муса Дарсигов, какой бы деятельностью не занимался, он всюду полностью отдавал себя людям».
Из личных записей Мусы Дарсигова:
«С первых дней в новой должности передо мной стояла цель донести до руководства СССР боль ингушского народа. Мне лично был передан писателем Идрисом Базоркиным запрос на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачева, чтобы я зачитал на съезде народных депутатов и вручил лично М. С. Горбачеву, что я и сделал перед всем миром, как только мне предоставили трибуну съезда... При нашей первой встрече с Базоркиным, после моего выступления на съезде, Идрис Муртузович мне сказал, что не напрасно прожил я на этом свете, и крепко обнял меня. Этот документ был первым при создании нашей республики».
«Мы всё же добились встречи с Горбачёвым. Я буквально «поймал» его, выходящего из зала, и обратился к нему с просьбой о личной встрече, чем вызвал его гнев. Тут от бессилия и клокочущей внутри боли на моих глазах выступили слёзы. Он увидел это и в тот же день, ближе к вечеру, передал через Шахрая, что готов принять нас на 20 минут (а встреча продлилась два часа). Со мной был Иса Кодзоев. Разговор у нас не клеился с самого начала. Беседа началась с возмущения Михаила Сергеевича, что я слишком настойчив. Когда я отказался присесть, Горбачев мне сделал замечание. Я ответил, что если присяду, то забуду о самом главном, для чего я сюда пришел, и только потом мне Горбачев сказал: «Говори». И я в ответ ему сказал: «Вот это уже, Михаил Сергеевич, мужской разговор. Я пришел к вам просить не за один ингушский народ, а за все депортированные народы Советского Союза. Там же присутствовал и председатель Верховного Совета СССР Лукьянов. Михаил Сергеевич слушал внимательно, проникновенно вникал в каждое сказанное слово. Эта встреча положила начало процессу восстановления прав депортированных народов, потому что прямо из кабинета Михаил Сергеевич дал указание председателю КГБ СССР Крючкову и председателю Совета национальностей ВС СССР Нишанову о принятии декларации. 14 ноября 1989 года на сессии ВС СССР был принят этот жизненно важный документ».
«Поддержите, поддержите репрессированные народы, чтобы этот вопрос решился раз и навсегда!»
Современники, и люди старшего поколения хорошо помнят выступления Мусы Дарсигова. Он буквально выворачивал боль ингушского народа наизнанку. Его речь была, как оголённый нерв. Да, он был рупором многолетних нужд и чаяний ингушского народа и не мог иначе. За ним была испытанная временем, избитая и изнеможённая, правда его народа. Но при этом для самого Мусы Дарсигова каждое выступление стоило ему здоровья. Он дважды получил инфаркт. Но при этом не мог отстраниться от дела. Когда он со вторым инфарктом лежал в больнице, смотрел по телевидению прямую трансляцию со съезда, которая транслировалась в те годы. Он не выдержал, по его мнению, пассивное выступление депутатов по проблеме репрессированных народов и, сбежав с больницы, прямиком отправился во Дворец съездов. В этот день его призывный голос звучал с особым надрывом:
— Я прошу вас, уважаемые народные депутаты, поддержать не то, чтобы мою проблему, а месхетинскую, немецкую... В этом зале нет никого, кто не пострадал в годы репрессий... Михаил Сергеевич, вас люди уважают. Надо при выступлении об этом вопросе говорить, а вы об этом никогда не говорите или говорите редко! Я прошу вас, извините меня, конечно (обращаясь к залу), но прошу вас, поддержите, поддержите репрессированные народы, чтобы этот вопрос решился раз и навсегда!
Это был крик души, который услышали. За декларацию проголосовали абсолютным большинством.
Народный депутат СССР Хамзат Фаргиев: «Есть люди, которые долдонят о необразованности Мусы. Это довод, мне кажется, совершенно несостоятельным. Мне приходилось иметь дело с весьма образованными людьми, но зачастую они были недалеки, бессовестны, алчны, властолюбивы и подлы. Мусу украшали другие достоинства: мужество, доброта, бескорыстие, трудолюбие, дар убеждать в своей правоте и упорство. Я много раз видел, слышал, осознавал разумом, чувствовал душой всю гамму этих и других его достоинств».
Аскар Акаев, бывший президент Киргизской Республики: «Люди с высоким образованием часто говорят штампами, а Муса Юсупович, хоть он и не имел высшего образования, но его слова были искренними, они шли от его щедрой души, они вдохновляли людей».
Сергей Шаболдаев, народный депутат РСФСР 1991 года: «Он обладал невероятной доброжелательностью, сопряжённой с чувством большого достоинства. Никогда ни перед кем не раболепствовал, был незаурядной личностью, спокойным и серьёзным человеком».
Иса Костоев, российский политический и общественный деятель: «Если сказать одним словом — то это был действительно народный депутат».
Муса Дарсигов: «Я чувствовал большую нагрузку и ответственность за весь народ. Когда я оказался в своей должности, понял, насколько тяжело пробивать любой вопрос через кремлевские стены, а что уж говорить о восстановлении попранных прав народа. Но ко мне люди всё же поворачивались, прислушивались».