«Боевого и мудрого генерала Эльберта Асмарзиевича Нальгиева должна помнить вся Россия!» Эти слова сказаны спустя много лет генералом-майором в отставке И. Даниленко, который был в восторге от боевого и жизненного пути нашего великого земляка.
Эльберт Асмарзиевич Нальгиев — генерал-майор Российской императорской армии, кавалер золотого Георгиевского оружия; участник Русско-японской войны 1904-1905 гг.; участник Первой мировой войны 1914-1918 гг., один из самых известных генералов Российской императорской армии из ингушей был и остаётся ярким образом гражданина и патриота Ингушетии и всей страны.
Короткий жизненный путь Эльберта Нальгиева протяженностью в 55 лет вместил в себя огромное количество исторических и военных событий. Время, сопряженное с войнами и изменениями общественно-политической жизни страны, укрепляло его дух и незыблемую верность отеческим корням и стране. Это была незаурядная личность.
Публикации о нём стали появляться не так давно. Мы знаем, что в советские годы истории и судьбы офицеров Российской императорской армии умалчивались. Но, тем не менее, государственные архивы сохранили материалы о них, кровные родственники — дети и внуки берегли все, что связано с их мужественными родичами.
В числе публикаций особую ценность имеют воспоминания Х. М. Нальгиева — внука Эльберта — «Отец и сын. Эльберт и Магомет Нальгиевы — офицеры царской армии». На протяжении последних двух десятилетий исследованиями боевой истории Российский императорской армии занимается И. Г. Алмазов, в трудах которого широко представлен генерал-майор Российской императорской армии, кавалер золотого Георгиевского оружия Э. А. Нальгиев. О нем пишут историки не только Ингушетии.
Эльберт Асмарзиевич родился 4 ноября 1863 года в ингушском селении Сурхахи. Родом он был из Нальгиевых, известных в народе своим мужеством и добрыми делами. В их числе была семья Эсмарза Нагоевича Нальгиева и его сыновья Исмаил и Эльберт.
Исмаил с детства проявлял склонность к исламскому образованию и со временем, совершив хадж, стал признанным религиозным деятелем — Исмаилом-хаджи.
Второго сына, Эльберта, отец в раннем возрасте отвез в станицу Троицкую к знакомому казаку для обучения русскому языку. Казаки Терской области, начиная с 1861 года, были организованны в Терское казачье войско. Станица Троицкая в то время являлась центром Сунженского казачества.
Талантливый Эльберт с хорошим горским воспитанием понравился казакам. Определили его в четырехклассную станичную начальную школу, после окончания которой он был направлен во Владикавказ в реальное училище, где он окончил шесть классов. Коммуникабельный и общительный Эльберт оказывался в центре внимания сокурсников и вызывал уважение педагогического состава своей честностью и прилежным отношением к учёбе. Окончив училище с хорошими показателями, Эльберт вернулся в станицу Троицкую. На протяжении всей жизни Эльберт жил, служил с казаками и был известен всем, как мужественный и достойный сын ингушского народа.
Центр Терского казачьего войска находился во Владикавказе.
В 1882 году был создан Сунженско-Владикавказский полк Терского казачьего войска. Именно в этот полк в июле 1883 года приказом по Терскому казачьему войску за № 83 был зачислен Эльберт для прохождения военной службы рядовым по второму разряду. Это было время его молодости и укрепления характера. Эльберт всегда помнил нравственные заветы старших и наказ — никогда не забывать свои корни. Навещал родных и снова возвращался в строй. Через 6 месяцев службы ему дали направление в Ставрополь в казачье юнкерское училище.
Ставропольское казачье юнкерское училище было военно-учебным заведением Русской императорской армии, созданным для подготовки офицеров в кубанские и терские казачьи части. И здесь, в его стенах, Эльберт проявляет прилежное отношение к учебе, службе, подтверждением чему служит приказ № 151 по училищу, согласно которому в 1884 году ему как одному из лучших курсантов был присвоен чин младшего офицера — урядника.
Круг его друзей по службе расширялся. Он вызывал уважение к себе сдержанным, благородным характером и достоинством. Учился настойчиво, много читал. Здесь, в стенах училища, курсанты обучались военному искусству: полевой фортификации и военной топографии, иппологии (наука о лошадях) и др. По окончании выпускных экзаменов и практических занятий, юнкера, подлежащие производству в офицеры, отчислялись в свои войска, с переименованием в портупей-юнкеры (с подхорунжие).
Учеба Эльберта Нальгиева в Ставропольской гимназии продолжалась два года. Окончил он его по 10-му разряду в 1885 году с офицерским званием подхорунжий и вернулся в станицу Троицкую, где приказом по Терскому казачьему войску от 10 августа 1885 года за № 121 был зачислен на службу в 1-й Сунженско-Владикавказский полк.
Уже через год приказом от 29 августа 1886 года он был произведен в хорунжии с переводом в 1-й Кизлярско-Гребенской полк. Полк находился в составе Терского казачьего войска иррегулярных сил Российской империи. Сформирован он был в августе 1870 года из Гребенского и Кизлярского казачьих полков.
Вся военная служба Эльберта Нальгиева прошла в казачьих войсках Российской императорской армии. Эльберт Нальгиев все время повышал свой образовательный уровень.
В мае-июле 1887 года он находился в командировке в 1-ом Кавказском военно-телеграфном полку для обучения обращению с телеграфными аппаратами. Окончил с отметкой «очень хорошо» и прибыл в полк. 1888 год он провёл в командировке в особом полку Кавказского казачьего войска.
Согласно послужному списку, приведенному архивистом И. Алмазовым в книге «Ингуши — георгиевские кавалеры Российской императорской армии ХIХ-ХХ вв.», в октябре 1890 года Высочайшим приказом Эльберт был произведен в сотники (со старшинством с 1 сентября 1890 года); в ноябре 1890 года Высочайшим приказом был переведен в 1-й Сунженско-Владикавказский полк; в марте 1892 года приказом по Терскому казачьему войску за № 65 был зачислен в строевой состав полка.
Нередко Эльберту Нальгиеву вменялось приказом заведование оружием полка. Заведующий оружием относился к разряду полкового управления. Он знал в совершенстве все виды оружия своего времени. В его обязанности входили прием, хранение, раздача оружия и огнестрельных припасов, заведование стрельбищем и оружейной мастерской, а также ведение отчетности.
В декабре 1889 года приказом по Терскому казачьему войску за № 188 Эльберт был утвержден в должности заведующего оружием 2-ого льготного Кизляро-Гребенского полка; в марте 1895 года был утверждён в должности заведующего оружием строевого полка; в апреле 1895 года он был командирован в г. Ораниенбаум в офицерскую строевую школу для ознакомления с винтовками нового образца.
В 1899 году за отличие по службе Эльберт Нальгиев был произведен в подъесаулы. В апреле 1900 года его назначили командующим 6-й сотни полка. С 1901 года он являлся заведующим полковой учебной командой в г. Эривань (Ереван), и уже к концу года был назначен командиром 4-ой сотни в Елизаветской губернии.
В основном казачьи войска на юге России выполняли несколько функций: являлись форпостом Российской империи, а также выполняли миротворческую миссию, защищая население от притеснения со стороны Персии и Турции. В те времена население Армении и Грузии несколько раз подвергалось поголовной резне со стороны персов и турок. В связи с этим Армения обращалась к Российской империи с просьбой о защите от внешнего посягательства. Да и сама Россия имела определенные интересы в этих краях.
Авторитет Эльберта Нальгиева среди казаков был непререкаемым, его часто выдвигали в полковые судьи. В мае 1895 года Эльберт был избран членом полкового суда 1-го Сунженско-Владикавказского казачьего полка; в ноябре 1900 года его избрали членом суда общества офицеров; в ноябре 1903 года он был назначен членом полкового суда. Позже, в 1904 году, в Терско-Кубанском полку его вновь назначают членом полкового суда и председателем чести офицеров. Все отмечали его выдержку и высокую дипломатию.
Одновременно с воинской службой, его привлекали к участию в дипломатической работе с ближневосточными странами, результаты которой были отмечены персидским орденом «Льва и Солнца».
Русско-японская война началась 27 января 1904 года. В 1904 году Эльберт Нальгиев был назначен на должность командира сотни во вновь формируемый Терско-Кубанский полк Кавказской конной бригады. В феврале 1904 года атаман Сунженского отдела Терской области разослал циркуляр старшинам 8 ингушских селений с предложением образовать из своей среды ополчение для участия в Русско-японской войне. В марте Терско-Кубанский конный полк из шести сотен был подготовлен для отправки на фронт, в составе которого была и добровольческая сотня из ингушей.
В марте 1904 года Эльберт Нальгиев был командирован на Дальний Восток, где проходили военные действия. В послужном списке Эльберта Нальгиева читаем: «23 июня 1904 перешел границу Маньчжурии, 1 июня 1904 года прибыл с полком в г. Ляоян. 22 июня 1904 года Высочайшим приказом, состоявшимся в 22-й день июня 1904 года, за выслугу лет произведен в есаулы».
6-я сотня состояла в основном из ингушей. Первое боевое крещение ингушская сотня приняла в начале августа в боях под Инкоу. Эльберт Нальгиев был бесстрашным и мужественным командиром и в боевых эпизодах всегда был на переднем плане.
Он видел удаль своих земляков и гордился ими. С виду строгий, он оставался чутким в душе. Взаимоотношения с земляками выстраивались в двойную «воинскую» дисциплину, то есть Эльберт требовал от них ещё большей отдачи и мужества, и каждый ингуш знал, что поступки и дела отзовутся в поколениях и проявление малодушия смерти подобно. Почти все они знали друг друга. Сказывалось начало, заложенное в них воспитанием. Взаимовыручка и забота, военные советы перед каждым сражением, опытные командиры, которые были рядом в строю, оказывали благотворное влияние на ингушских воинов. Они сражались мужественно и погибали за Отечество.
Случались и казусы на фронте. Об одном из поединков японца и ингуша говорится: «Это было перед самым сражением. Всадники понеслись навстречу друг другу. Японец решил обмануть и рубанул лошадь по шее, что чуть не отвалилась голова. Это было кощунственно, на что ингушский всадник мгновенно отреагировал: сделав вертушку, нырнул под лошадь, выстрелил из пистолета и снес японца с жеребца и оседлал его коня, проследив за падающей своей лошадью. Говорят, после этого ингуши долго осуждали храброго и находчивого земляка-героя. И почин в этом был сделан якобы Нальгиевым. «Под суд его!» — прозвучал грозный голос Эльберта, хотя глаза выдавали, что он доволен был им.
Очень нелегко давались в этой войне японцы. В казачьих сотнях даже была негласная установка «за каждого пленника — награда». Как-то один из кавказцев умудрился забрать у одного из солдат пленника и выдать за свой геройский поступок. Однако, узнав об этом, Эльберт вычеркнул его из списка награждаемых. Нальгиев был предельно честным.
Японцы между тем скорее шли на «харакири», но не шли в плен, и взять «языка» было невозможно. Отправляя очередную группу земляков в разведку, Эльберт верил, что они что-то придумают. Прошло 6 дней. Никого не было. И, наконец, на 7-й день появились шестеро ингушей, которые вели впереди себя семерых японцев. Как им это удалось сделать, с юмором рассказывает Башир Чахкиев в своей статье «Генерал Эльберт Нальгиев — великий россиянин».
Мужество Эльберта Нальгиева и его сослуживцев в этой войне были отмечены наградами. 3 ноября 1904 года приказом Главнокомандующего сухопутными и морскими вооруженными силами, действующими против Японии, за № 756, за проявленное отличие в бою под Ляояном с 13 по 22 августа 1904 года Эльберт Нальгиев был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».
За мужество в сражениях, умелое командование в войне с Японией Эльберт был награждён многими орденами: Святой Анны 3-й степени с мечами; Святой Анны 2-й степени с мечами; Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом; Святого Станислава 2-й степени с мечами; Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом; светло-бронзовой медалью «В память русско-японской войны 1904-1905 гг.».
В этой войне Эльберт получил тяжёлое ранение. «Участвовал в походе и сражениях против Японии в 1904-1905 гг. Ранен ружейной пулей в области правой лопатки 30 декабря 1904 года у деревни Ляобянь. Причислен к 3 классу Александровского комитета о ранениях. Свидетельство от 24.05.1907 г. № 61802/св», — запишет он просто спустя годы. И сохранит эту пулю до конца своих дней.
За период войны с Японией в составе Терско-Кубанского конного полка Кавказской конной бригады в Маньчжурии он показал себя бесстрашным бойцом и блестящим стратегом. Шесть орденов и памятная медаль легли на его грудь. Увлекая своим мужеством и достоинством сослуживцев, он всегда был верен главному принципу: у нас одна Родина, интересы которой мы должны защищать вместе.
25 декабря 1905 года по окончании военных действии Эльберт Нальгиев в составе полка вернулся обратно в Россию. Возвращение на Родину героев японской кампании было отмечено торжественным приемом в тбилисском ресторане. Серебряный бокал с того вечера с надписью «За храбрость, проявленную в японскую кампанию» долго хранился у его сына Сафарбека Нальгиева в г. Орджоникидзе.
В феврале 1906 года Высочайшим приказом за отличия в делах против японцев Эльберт Нальгиев был произведен в войсковые старшины и в апреле переведен на службу в 1-й Сунженско-Владикавказский полк. Военная служба обязывала его занимать ответственные должности, и на каждом участке службы он сохранял к себе доверие сослуживцев.
В июле 1906 года Эльберт Нальгиев был назначен во 2-й Сунженско-Владикавказский полк приказом по Терскому казачьему войску № 284.
8-16 августа 1906 года распоряжением войскового штаба Терского казачьего войска Эльберт был командирован в г. Ставрополь-Кавказский для командования тремя сотнями 2-го Горско-Моздокского полка, высланными туда распоряжением ставропольского губернатора. В октябре его перевели в 1-й Горско-Моздокский полк и назначили помощником командира полка по строевой части; в сентябре 1908 года — командующим 2-м Горско-Моздокским полком.
22 сентября 1910 года Эльберта производят в полковники, с назначением командиром 1-го Полтавского кошевого атамана Сидора Белого полка Кубанского казачьего войска. Он прибыл в полк и вступил в командование 25 декабря 1910 года.
Воевал он на Кавказском фронте против турецких войск, будучи командиром 1-го Полтавского казачьего полка Кубанского казачьего войска. В 1915 году он расстаётся с ним в связи с назначением командиром бригады. Об отношениях генерала с полком и территории их боевого пути можно судить по его проникновенной прощальной речи перед уходом из полка:
«Родные полтавцы!
Высочайшею волей я призван к командованию бригадой. Расставаясь с вами, я должен и нравственно обязан сказать: пять лет стоял во главе вас, долгих пять лет командовал полком, из них два с лишним года полк находился в Персии, в тяжелых условиях, но я никогда не замечал ни усталости, ни жалоб, ни в господах офицерах, ни в нижних чинах. Все старались нести тяжелую службу с полной охотой и присущей всем вам энергией; никто не считался ни с какими трудностями и лишениями.
Год тому назад наш Верховный вождь — царь-батюшка, в ограждение величия России и ограждение попираемых прав дерзким врагом, дерзнувшим поднять оружие против нас, повелел и нам, полтавцам, встретить врага тоже оружием. Я видел тот энтузиазм, то воодушевление вас, с которым вы ринулись навстречу дерзкому врагу.
Я радовался, гордился и был счастлив, что командую вами. Пусть знают ваши потомки о ваших славных боях в эту войну под Равьяном, где вы двое суток, по колено в снегу, без пищи, без сна боролись с сильнейшим врагом; то же под Деером и дважды не уступили ему ни пяди земли; Чабанлы, где вы темной ночью обошли врага, а с рассветом наносили ему громадные потери и рассеяли его. Хантахты, Дильман, Аян — все апрельские, славные дни, в которые вы впервые, — один против десяти, — встретили сильнейшего врага — армию Халбея.
Вы, потеряв убитым одного командира сотни и трех офицеров ранеными, убитыми и ранеными более ста человек ваших товарищей-казаков, не дрогнули и не отступили. Наш славный старый георгиевский штандарт — царская награда за разбитие врага не только на суше, но и на море турецкой флотилии — гордо носился на полях всех перечисленных сражений.
Последние славные для нашего оружия в Ванском вилайете бои ещё больше упрочили боевую славу полка, а те высокие и многочисленные награды как за прежние, так и за последние бои, как господам офицерам, так и вам, казакам, ясно показывают вашу общую боевую работу, по достоинству оцененную высшим начальством. Вы не считались ни с какими трудностями,
вас не удерживали ни горные кручи, ни ураганный огонь противника, ни недостаток (по временам) пищи или корма лошадям; вы одинаково смело и отважно дрались как пешком, так и на коне, а я, счастливый вами, гордо держал свою поседевшую в боях голову.
Теперь, прощаясь с вами, доблестные полтавцы, я обнажаю свою седую голову, низко кланяюсь вам от всей души, от всего растроганного моего сердца благодарю вас, мои славные боевые товарищи — господа офицеры, и мое сердечное спасибо вам, молодцы-казаки.
Не поминайте лихом, отнеситесь снисходительно к моим иногда невольным вспышкам в течение 5-летней нашей совместной службы. Я уверен, что вы, дорогие доблестные полтавцы, и впредь будете крепким оплотом там, где судьба поставит вас на службу интересам Родины. Я уверен, что вы всегда будете радовать царя-батюшку и будете гордостью родного войска. Всю свою жизнь я буду зорко следить за родным полком и интересоваться его судьбой, оставаясь пока в Азербайджано-Ванском отряде вместе с вами. Я не говорю вам тяжелого для меня «прощай», а говорю: «До свидания! Бог вам в помощь!»
Эта речь характеризует нашего земляка как искреннего человека, мудрого военачальника и патриота великой страны.
За боевые отличия и личную храбрость, проявленные в боях против турок, генерал Э. Нальгиев Высочайшим приказом от 7 января 1916 года был удостоен одной из самых почётных боевых наград российского офицерства — золотого Георгиевского оружия с надписью «За храбрость».
Нальгиев прослужил во 2-й Кубанской бригаде до конца войны. В сентябре 1917 года ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, и новое назначение — начальником 2-й Кавказской казачьей дивизии.
Генерал Эльберт Нальгиев — кавалер золотого Георгиевского оружия, российских и иностранных орденов: Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», Святой Анны 2-й степени с мечами, Святой Анны 3-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 2-й степени с мечами, Святого Владимира 3-й степени с мечами и бантом, Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, Бухарского ордена 2-й степени, персидского ордена Льва и Солнца 3-й степени, а также серебряных и бронзовых медалей — прошел путь от солдата до генерала, командира крупного воинского соединения.
Эльберт Нальгиев был офицером чести и мужества. Однако, помимо военной службы, он активно занимался гражданскими делами, имеющими государственную значимость. Он был активным участником первой переписи в кавказском крае, начатой Российской империей в марте 1897 года, в том числе и в Терской области.
Первая всеобщая перепись населения Российской империи, проведённая в 1897 году путём непосредственного опроса населения, в соответствии с Высочайше утверждённым в 1895 году «Положением о Первой всеобщей переписи населения Российской империи» готовилась тщательно. Эта перепись стала первой и единственной всеобщей переписью населения Российской империи. Результаты её были опубликованы в 89 томах (119 книг) под общим заглавием «Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года».
Эльберт знал, что это очень трудная и ответственная задача. Нужно было обладать личным мужеством и государственным мышлением для организации этой работы на местах и охвата населения всего кавказского региона. С этой задачей Эльберт Нальгиев блестяще справился, и в мае 1897 года был награжден темно-бронзовой медалью за проделанную работу. Это была высокая государственная награда. Достаточно сказать о том, что среди награжденных находились такие государственные и общественные деятели, как Лев Николаевич Толстой, Антон Павлович Чехов и др.
То, что Эльберт имел доверие в кругу своих соотечественников и горцев Кавказа, можно судить по его делам. В то время было много абреков, ставших таковыми в силу различных обстоятельств. Были среди них и представители ингушской национальности. Эльберт предложил правительству страны призвать их на фронт с последующей реабилитацией.
Было мобилизовано 30 человек, в том числе земляков, поверивших слову Эльберта и пожелавших воевать рядом с ним. Из них был сформирован отдельный конный отряд. Воевали они отлично! Многие были награждены. После окончания войны абреки действительно были реабилитированы и приступили к мирной жизни.
К воинской службе он привлек и своего племянника, храброго и мужественного Мадига Нальгиева, и назначил его помощником командира того самого конного отряда, в который входили бывшие абреки. Мадиг стал образцовым военным. Его награждают за мужество в боях и производят в младший офицерский чин урядника.
Одновременно с воинской службой правительство привлекало Эльберта к дипломатической работе с ближневосточными мусульманскими государствами. Так, в составе дипломатических миссий России он бывал в Турции, Персии, Средней Азии и других государствах, часто возглавляя делегации. «Руководители иностранных государств преподносили ему ценные подарки. Так, в Персии он был награжден иранским шахом персидским орденом «Льва и Солнца» и персидской саблей исключительной красоты, изготовленной из высококачественной стали, украшенной серебром, золотом и бриллиантовыми камнями. В Турции ему была подарена также красивая сабля. В Средней Азии он был награжден Бухарским орденом 2-й степени и многими ценными подарками».
Где бы ни служил Эльберт, он всегда находил возможность для поддержки своих соотечественников, да и кавказцев в целом. «Находясь по работе в Персии, Эльберт очень многим людям оказывал помощь в совершении хаджа в Мекку. В те времена очень тяжело было совершить хадж, отсутствовал транспорт, паломники ходили пешком по аравийской пустыне, часто паломники подвергались грабежам местных разбойников. Грабители так наловчились в этом «бизнесе», что требовали с каждого паломника по 10 рублей, а это были большие деньги по тем временам». О том, как помогал им Эльберт, спустя годы рассказывали паломники и их потомки. Сам же он, совершая те или иные благие дела, оставался в тени. Был скромным и сдержанным.
Эльберт Нальгиев достойно прокладывал путь к добрым и прочным российско-ингушским взаимоотношениям, внося свой дипломатический вклад. В числе депутации от Терско-Кубанского полка он был представлен государю императору 25 марта 1906 года.
Эльберт много читал, интересовался законодательными и военными актами, был в курсе назначений и передвижений, владел широкой информацией общественно-политической и социальной жизни страны и её окраин. Он верил, что если будет благополучно в стране, то будет хорошо и в его родных краях. «Для Эльберта Эсмурзиевича государство было гарантом личного и общественного благополучия, личной и общественной безопасности. И он служил безупречно!»
Всей душой болел он за свою малую родину, свой народ. Во время всеобщей российской переписи наряду с вопросами социально-экономической жизни кавказского края Эльберт обратил внимание на состояние грамотности населения, которое составляло в то время всего 12%, и со своей стороны принимал участие в расширении сети образовательных учреждений. В 1912 году Эльберт Нальгиев получил разрешение на открытие в Ингушетии второй школы. К тому времени многие горцы-ингуши, находившиеся на службе в различных органах Российского государства, все больше и больше ратовали за развитие сети образовательных учреждений среди своих земляков.
Эльберт Нальгиев был не только хорошим военным специалистом, но и прекрасным хозяйственником и дальновидным человеком. Ему был дарован надел из земельных фондов Сунженско-Владикавказского полка постановлением Терской поземельной комиссии (Абрамовской). Земельный участок, расположенный между Алхасты и Галашки, Эльберт выбрал так, чтобы естественные границы очерчивали территорию. Здесь же был родник, воду из которого Эльберт лично возил на экспертизу в Санкт-Петербург. Основанное им поселение, под названием хутор Нальгиевых, существовало до 1944 года, то есть до депортации ингушей.
Предвидя вопросы земельных ресурсов и их сохранения, он намеревался создать казачьи формирования из ингушского населения. Но завершить начатую работу он не смог из-за начавшейся Первой мировой войны и последовавшей за ней революции.
В 1891 году семья Нальгиевых породнилась с Ужаховыми. Эльберт женился на Лоди Ужаховой. Семья была состоятельная. Её отец — Баппин Булаевич Ужахов был сыном Булы Ужахова, заложившего на плоскости хутор, в котором, по данным 1838 года, было 29 дворов и 178 жителей. Хутор Булы Ужахова был включен в состав селения Базоркино в 1859 году.
Эльберт с семьей жил во Владикавказе, в районе Чугунного моста. Он имел неплохое жалованье, двухэтажный дом на улице Никитина, 16, выкупленный им в конце ХIХ века у Чермоевых, имел два фаэтона, лошадей разной масти. Во дворе у них находилось отдельное помещение для обслуживающего персонала. Лоди всегда держалась с достоинством. Была волевой и высоконравственной женщиной. В их дружной семье родилось четыре сына и две дочери. Воспитывала она сыновей и дочерей в духе ингушских традиций и понятий чести и долга.
Военной службе посвятили себя старшие сыновья Эльберта — Магомед и Ахмед. Старший Магомед (Кургок) Эльбертович, 1892 г. р., окончил Владикавказский кадетский корпус с отличием, поступил в одно из престижных военных учебных заведений в стране — Петербургское Николаевское кавалерийское училище, руководителем которого был генерал А. А. Брусилов.
После окончания училища Кургок был направлен во 2-й Сунженско-Владикавказский полк Терского казачьего войска. Его мужество было отмечено наградами в годы Первой мировой войны. Став офицером Терского казачьего войска, он уже в 25 лет был полковником Российской императорской армии. Магомед (Кургок) прожил жизнь, как подвиг. Он не уехал из страны, остался с народом, вместе с которым пережил тяготы депортации, преследование советской властью. Умер Кургок в 82-летнем возрасте.
Второй сын, Ахмед Эльбертович, 1895 г. р., также окончил Петербургское Николаевское кавалерийское училище. В годы учебы им с братом приходилось нести караульную службу в царском дворце. Учились они хорошо. После окончания училища, Ахмед был направлен в тот же полк, где служил и его брат Кургок. Ахмед был по характеру более строптивым, чем старший брат. Офицер Терского казачьего войска Ахмед Эльбертович в 23 года получил звание есаула. Смену власти в стране он так и не признал и в 1918 году, после смерти отца, эмигрировал за границу, и с тех пор о нем ничего не известно.
Конечно, в военной судьбе Магомеда и Ахмеда огромную роль играл авторитет отца, уважение и глубокое доверие к которому распространялось и на сыновей. Всё это в разы увеличивало ответственность сыновей, которую они оправдали мужеством и храбростью в боях в годы Первой мировой войны.
Сафарбек Эльбертович, 1900 г. р., окончив Бакинский медицинский институт, стал врачом-кардиологом. Аспирантуру он окончил в Ленинградском медицинском институте. Его научным руководителем был Георгий Фёдорович Ланг — советский врач-терапевт, академик АМН СССР, ректор 1-го Ленинградского медицинского института, известный в стране врач и ученый.
В годы Великой Отечественной войны Сафарбек был начальником госпиталя. Был репрессирован, затем реабилитирован. После возвращения на родину ему предложили должность в Министерстве здравоохранения ЧИАССР, но он предпочел врачебную деятельность и работал главным врачом в селении Галашки. Он лелеял маму Лоди Ужахову и очень тепло ухаживал за ней. Вскоре Сафарбека Нальгиева пригласили в г. Орджоникидзе, где он долгие годы преподавал в медицинском институте, одновременно являясь лечащим врачом. Умер он в 87-летнем возрасте.
Младший сын Эльберта — Крым-Султан (1909 г. р.) окончил Бакинский индустриальный нефтяной институт в 1936 году, стал геологом-нефтяником. С 1957 года жил и работал в Грозном: был управляющим трестом «Грознефтеразведка», главным геологом объединения «Кавказтрансгаз». Умер в 68 летнем возрасте.
Старшая дочь генерала — Ольга, 1898 г. р., окончила Ольгинскую гимназию во Владикавказе, преподавала в школе, затем была переведена в отдел просвещения. Вышла она замуж за Мухтара Дахкильгова, с которым переехала в Москву. Поступила в медицинский институт, но судьба дала ей короткую жизнь. В 1922 году после окончания первого курса Ольга умерла.
Вторая дочь Хадижат (Лиза), 1903 г. р., закончила Ольгинскую гимназию во Владикавказе. Вышла замуж за Султана Шахбулатовича Измайлова, известного нефтяника, в будущем известного общественно-политического деятеля и участника Великой Отечественной войны. Лиза была другом и женой, хлебосольной и щедрой хозяйкой. Ушла она из жизни в 89-летнем возрасте.
Семья Эльберта Нальгиева была очень дружной. Все были образованны, интеллигентны и глубоко нравственны. Глубоко впитавший в себя национальное чувство долга и ответственности перед родственниками, Эльберт думал не только о своём благополучии и семье. До конца жизни племянник Мадиг (сын Исмаила) был рядом с Эльбертом — другом и защитой.
Эльберт думал о жизни вместе со всеми многочисленными родственниками. Он был обеспеченным человеком. На выделенном земельном наделе между Алхасты и Галашки, он поселил сыновей и своих родственников. Изредка приезжал к ним из Владикавказа со своей супругой Лоди на фаэтоне. Свой отпуск Эльберт любил проводить среди родных, последний отпуск в 1917 году он провёл на хуторе. Состояние здоровья его ухудшалось к тому времени, да и раны, полученные в войнах, сказывались.
Шёл год 1918-й. Во Владикавказе шли преследования бывших офицеров — «золотопогонников». Ахмед с друзьями-офицерами уехал за границу, Кургок с матерью, женой и двумя братьями уехал из Владикавказа на хутор. В одном большом доме поселились Магомед (Кургок) и двоюродный брат Мадиг. С восточной стороны хутора жил Сяльмарз Мовсурович Нальгиев с сыновьями, с западной стороны — зять Сяльмарз Сагиевич Сагиев. Все они занимались сельским хозяйством.
Эльберт Эсмурзиевич Нальгиев умер в 1918 году от ран, полученных в двух войнах, и переживаний за крушение великого государства, которому служил верой и правдой всю свою сознательную жизнь. Он выполнял свой воинский долг на просторах огромной России и за её пределами. Однако в смертный час он оказался в родных краях и был похоронен — в селении Сурхахи. Над могилой его поставили памятник высотой в 2,5 метра. В 1922 году рядом с отцом была похоронена Оля — его старшая дочь.
Долгое время упоминания о легендарном генерале и его родственниках тщательно скрывались, как, впрочем, в целом по стране. После депортации ингушей в 1944 году село Сурхахи заняли осетины. На кладбищах из земли были вырыты надмогильные плиты. Но чурт (памятник) над могилой Эльберта так и не смогли изъять. По этому камню вернувшиеся из депортации потомки нашли могилу отца, Эльберта Нальгиева.
Спустя год после возвращения, умерла его жена Лоди и была похоронена рядом с мужем. Пройдя славный жизненный путь, рядом с родителями в с. Сурхахи нашел свой последний приют в 1974 году их старший сын Магомед Нальгиев. В 1977 году здесь же похоронили их сына Крым-Султана. В 1987 году на вечный покой привезли в Сурхахи Сафарбека Нальгиева. В 1992 году покинула этот мир младшая дочь Эльберта — Лиза. Её похоронили в селении Экажево, рядом с мужем Султаном Измайловым (села Экажево и Сурхахи находятся рядом). История жизни и судьбы второго сына — Ахмеда Эльбертовича так и осталась безвестной.
Так через годы и испытания, участие в войнах далеко за пределами России, депортацию и возвращение на родину, почти вся семья Эльберта Нальгиева нашла последний приют в родных местах, в селении Сурхахи. Мистика.
«К 1914 году среди высшего командного состава Российской императорской армии в составе всего генералитета офицеры-мусульмане составляли немногим более 2%. Однако с началом Первой мировой войны многие офицеры-мусульмане благодаря своим профессиональным качествам и личной храбрости достигли генеральских чинов и получали в командование дивизии», — пишет К. В. Жильцов в 2007 году в статье «Генералы мусульманского вероисповедания в Российской армии в 1905-1914 гг.» в журнале «Вопросы истории». В их числе был и наш Эльберт Эсмурзиевич Нальгиев.
Эльберт Нальгиев стал ярким образом служения народу. О нём пишут историки, краеведы, военные. История его жизни и военной судьбы до сих пор на устах у потомков.
Отзывы, сохранившиеся в личном деле генерала Э. Нальгиева, вызывают чувство гордости: «1) В нравственном отношении выдающийся; 2) в служебном отношении — выдающийся; 3) общее заключение о качествах — выдающийся. За участие во многих боях Нальгиев (получивший пулевое ранение в грудь) был награждён шестью орденами и памятной медалью. ...Он служил в десяти казачьих полках, где его выбирали или назначали в полковые судьи, председателем суда чести офицеров и заведующим заемным капиталом офицеров. Человек мусульманской веры, он никогда не вызвал отчуждения у православных, поскольку, не отступая от своей веры, при этом с уважением и тактом относился к религиозным чувствам и обрядам верующих других конфессий».
В 2006 году в Краснодаре прошла торжественная встреча потомков кавалеров Георгиевских кавалеров — казаков и горцев Северного Кавказа под названием «Ратная доблесть казаков и горцев в Первой мировой войне 1914-1918 годов». Эта встреча готовилась долго. Среди приглашенных были внуки и правнуки воинов Дикой дивизии.
Делегацию из Ингушетии встречал сам атаман ККВ В. П. Громов. С гордостью говорил он на этом высоком форуме об офицерах, и с особой теплотой — о генерале Эльберте Эсмурзиевиче Нальгиеве. Имя Эльберта Нальгиева, отдавшего лучшие годы жизни службе в казачьих войсках и имевшего непререкаемый авторитет и признание, знали почти все на этой встрече. В огромном зале находилась молодежь горских республик, которая учится в вузах Краснодара. Для них это было как назидание о том, как жили и служили их деды России. Эту встречу показывали по телеканалам всех республик Северного Кавказа.
Спустя годы, вспоминая тот день, в интервью российским СМИ атаман Кубанского казачьего войска В. П. Громов с гордостью сказал: «Приехал даже внук ингуша генерала Эльберта Нальгиева, который командовал Полтавским полком», снова и снова возвращаясь к славе и авторитету нашего великого земляка.
«Боевого и мудрого генерала Эльберта Эсмурзиевича Нальгиева должна помнить вся Россия!» — пишет генерал-майор в отставке И. Даниленко в статье «С японской пулей в груди и России верностью в душе» в журнале «Армия и флот» после того, как изучил его боевой и жизненный путь. В образе Эльберта Нальгиева сочетались черты честного, благородного и широко мыслящего государственного деятеля!
Зейнеп Дзарахова,
доктор исторических наук