Вместе навсегда

Аза Магометовна Базоркина. Добрая улыбка и благородство будут напоминать о ней всегда!

Прошёл год, как она ушла в мир иной, а в памяти до сих пор её радушный образ и глаза. Аза Магометовна Базоркина из рода Цицкиевых была самым счастливым человеком на свете, как она любила повторять, ведь она была женой и другом необыкновенного человека — Идриса Базоркина.

Каким же было оно у неё? И почему сегодня, вспоминая её добрый взгляд и яркую улыбку, на память приходят слова Аюпа Цороева: «Глаза, не испившие в детстве материнской любви, так и останутся в поиске материнской ласки до конца своих дней и будут дарить её другим, наполняя тем самым своё сердце любовью».

Аза рано осталась без матери. Их было в семье пятеро детей. Отец, Магомет Заурбекович Цицкиев, занимавший руководящие должности до депортации, в том числе и должность руководителя известкового завода, был известным в округе человеком, с мнением которого считались.

Мама — Дугурхан Гумакиевна — была из рода Марзиевых из Насыр-Корта. Красивая от природы, она слыла доброй хозяйкой. Однако ее семейное счастье было коротким. Депортация народа стала для неё жестоким испытанием. Родившаяся меньше чем за три месяца до высылки дочь Лема умерла прямо в вагоне по дороге в Казахстан и была похоронена в снегу рядом с железнодорожными путями. Пережить такое — страшный удар для матери. В 1948 году Дугурхан умерла от тяжёлой болезни. Вместе со смертью матери закончилось и детство детей. Старшей Розе было девять лет, Азе — восемь, братишкам Руслану и Беслану — шесть лет и три годика.

Отец снова женился и всегда работал допоздна, чтобы прокормить семью. Мачеха относилась к детям бездушно. Стоило отцу выйти за порог, как она выпроваживала детей на улицу, и они целыми днями сидели недалеко от дома на завалинке, сгрудившись вокруг старшей Розы, и молча ждали возвращения отца с работы. Роза учила их терпению и молчанию. Рано повзрослевшая в свои детские годы и, как это бывает у ингушей, чувствовавшая ответственность за младших, она так и осталась на всю жизнь с прозвищем «нани».

Спустя недолгое время мачеха завела разговор о том, что детям лучше будет в детдоме, и Магомет тут же развелся с ней. Жили они в то время в Кокчетаве. Снова оставшись один с четырьмя детьми, отец женился еще раз. Вскоре маленькие братья умерли от недоедания и болезней: сначала Руслан, за ним и Беслан. Сестры Роза и Аза остались вдвоем, и им ещё многое пришлось перенести молча, никому кроме друг друга не открывая сердец.

Так, душа в душу, они и пройдут вместе до конца жизни. А жизнь учила их терпению. Девочки учились хорошо, росли трудолюбивыми и были желанными в кругу родных и друзей. Третья жена отца, простая и трудолюбивая женщина, позже родила двух братьев Мусу и Ису и сестру Любу, но они были намного младше.

Закончив десять классов школы в Кокчетаве, Аза первая из всей семьи вернулась на Кавказ, в Грозный, где уже жила семья дяди — Висан-Гирея Цицкиева. Она поступила в Чечено-Ингушский государственный педагогический институт на историко-филологический факультет. Вместе с ней учились Макка Зязикова (Парова), ставшая верной подругой на всю жизнь, двоюродная сестра Радима Цицкиева, Марьям Льянова — будущая известная ингушская поэтесса.

Позже Аза закончила ещё и факультет журналистики, став в итоге педагогом и журналистом. Свою трудовую деятельность она начала в 1968 году литературным работником газеты «Сердало». Первые статьи, написанные ею, открывали перед читателями талантливую молодую журналистку. Она общалась с художниками, писателями и поэтами, учеными, проводила встречи с творческими коллективами.

Главным редактором газеты в то время был Мустафа Льянов. Под его руководством в редакции в те годы работали Мустафа Хамхоев, Султан Котиев, Султан Шадиев, Аза Арчакова, Закри Гелисханов и др. Очень быстро Аза стала любимицей всего коллектива.

«Она была исполнительной и трудолюбивой. Ей могли поручить вопросы из самых разных областей жизни общества. За все время работы в редакции в её адрес не поступало замечаний. Льянов Мустафа был очень доволен молодой и перспективной сотрудницей, — вспоминает Аза Арчакова. — Азе сулили большую карьеру. Она писала материалы на родном ингушском языке, которым владела блестяще, была разносторонне образованна».

Строки её очерков говорят о её любви к народу и культуре: «ничто не заставит нас забыть наши вековые традиции и обычаи», «находясь в депортации, наши девушки в день свадьбы гордо надевали свой национальный наряд «чукхи», «борясь за возвращение отторгнутых земель, мы не замечаем нависшую над нами угрозу — духовный геноцид» и др.

Вскоре Аза была назначена заведующей отделом культуры и быта газеты «Сердало» и вступила в Союз журналистов СССР, став первой из женщин-ингушек членом этой организации.

Аза была красивой от природы, обаятельной и очень интересной в общении. Всегда была в центре внимания. Она заслужила уважение в коллективе своим отношением к делу и к людям. Были поклонники, но Аза отказывалась что-либо менять в своей жизни. Внимание Идриса Базоркина перевернуло в её жизни все. Литератор часто приходил в редакцию газеты «Сердало», общался с коллегами, писал временами очерки. «Дядя Идрис», как называла его Аза, известный к тому времени писатель, вызывал у неё особое уважение.

Приходу Идриса Базоркина в коллективе были всегда рады. Его очень уважали. Спустя некоторое время он посватался к Азе. Отец Азы уклончиво уходил от ответа. Сваты — представители творческой интеллигенции и старейшины, порой высокие чиновники, ждали ответа. Всех смущала разница в возрасте. Вскоре её отец дал согласие.

Свадьба Идриса и Азы прошла в Грозном, в доме старшего из Базоркиных. В день свадьбы дождь лил как из ведра, но Азе это казалось благословением свыше. «Свадьба длилась год. Этот праздник не кончался! — вспоминает дочь писателя, Аза Идрисовна. — Гостеприимная, хлебосольная Аза наполнила дом доброй светлой аурой, в котором было хорошо всем!» С тех пор Аза ни на день не разлучалась с Идрисом. Была женой и другом в радости и в горе. Всегда.

У Идриса к тому времени уже было двое взрослых детей от предыдущих браков. Аза со всей любовью приняла в душу семью Идриса — сына Зураба и дочь Азу, а внуку Микаэлу, который называл ее «Даника», стала навсегда добрым другом.

Вскоре наступили тяжелые дни для Идриса. После известных событий в Грозном, когда в январе 1973 года прошёл митинг, на котором ингуши требовали возвращения Пригородного района, организаторов стали преследовать, в том числе и Идриса, как духовного вдохновителя. Его книги стали изымать из библиотек, произведения не издавали, вычеркнули его имя отовсюду, но Идрис всё это мужественно переносил. А вместе с ним и Аза.

Мало кто отваживался приходить к ним в дом в то время. Постоянно рядом были близкие и родные — дочь Аза, Магомет и Джемали Ахильговы, неизменно на выходные приезжала из Грозного сестра Роза, часто приезжали из Назрани Ваха Хамхоев, Шахангирей Маскуров. И кто знает, каково было бы Идрису тогда, не будь рядом верного друга — молодой жены Азы и детей — Данны, Турса и Дали, которые родились в те непростые годы, дарили отцу любовь и вселяли надежду. Детский смех, моральная поддержка заботливой и чуткой супруги отвлекали внимание Идриса от того прессинга, который создавали вокруг его имени в те годы.

Постепенно дом Идриса вновь стал наполняться гостями. Многочисленные родственники, друзья, знакомые и просто желающие пообщаться с писателем приходили в их дом, порой более десяти человек в день. И всегда их с улыбкой встречала хлебосольная хозяйка дома. На творчество у Идриса не оставалось времени.

Как-то однажды они решили, что со следующего дня, пока Идрис не закончит хотя бы начатую работу, Аза будет встречать людей и объяснять, что он сейчас пишет и его нельзя отвлекать. Но стоило с утра раздаться звонку в дверь, как уже сам Идрис выходил навстречу гостям. Посмеявшись от души над нереальностью своей затеи, они снова возвратились в свой прежний режим.

И так каждый день. Гости общались, дискутировали, а Аза на кухне готовила изумительные блюда. Она была рациональной хозяйкой и создавала ощущение обеспеченной семьи, в которой нет материальных проблем. Бывало, зайдёт в комнату к гостям, поддержит разговор, продолжит любую беседу. Она всегда была в курсе самых разных событий и историй. И только от сестры Розы невозможно было скрыть усталость, которую она прятала за искренней улыбкой. Каждый человек уходил из их дома с добрыми впечатлениями.

Аза безмерно ценила Идриса. Смыслом её жизни была его семья. Она была очень внимательна к родным Идриса. Как пример можно привести ее отношение к двоюродным сестрам Идриса — Тутаевым. Нина Тутаева, ветеран Великой Отечественной войны, была одинокой и в последние годы болела. Аза на протяжении 15 лет часто приходила к ней и оказывала внимание. Нина уважала Азу. Рая Тутаева тоже жила в доме Идриса, окруженная вниманием и заботой Азы. Почти всегда в их доме жили родственники, кто-либо из студентов, обучавшихся в вузе, и просто друзья. Такое отношение к людям, как отмечали многие, было чертой её характера.

Дети были для Азы на особом месте. Много времени и сил отдавала она тому, чтобы они росли образованными, воспитанными. В раннем детстве читала им вслух книги, помогала делать уроки и, будучи председателем школьного родительского комитета, следила за их обучением, приглашала их друзей в дом, чтобы круг их общения не уходил из-под её внимания. А между тем, вспоминает Турс, когда они были совсем ещё маленькими, стоило появиться гостям в доме, как их отправляли в детскую комнату, из которой запрещалось выходить. И всё внимание переключалось на гостей! Так и росли. Светлая Данночка ласкала душу и радовала глаз отца, возможно, напоминая ему маму Грету. Турс любил спать в отцовском кабинете, который больше походил на домашний музей, где было огромное количество фотографий, книг, предметов ингушской старины, развешанных на стене поверх старинного ингушского ковра — истинга. «Лучшим произведением отца» назовёт себя Дали, зная, что очень похожа на свою маму, ставшую музой Идриса. Данна стала известным врачом, Дали - филологом, Турс окончил Академию управления в Москве и стал экономистом.

Зураб жил в Куйбышеве и иногда приезжал в отпуск навестить родных. Дочь Аза (врач и художник) с сыном Микаэлом (в будущем известный театральный деятель) всегда жили неподалеку — сначала в Грозном, а затем в Армхах. Они чувствовали радушие Азы, всегда искренне старавшейся, чтобы все ощущали себя одной большой семьей. Дети, внуки и их заботы и радости наполняли жизнь Азы до ее последнего дня.

Аза умела писать. Притом писать красиво и содержательно. Она легко могла сделать карьеру, поскольку обладала ярким умом, логикой, талантом и феноменальной памятью. Она помнила истории давно минувших дней, рассказы и сказания, легенды и предания.

Однажды услышанное ею откладывалось в её памяти навсегда. Она настолько хорошо запоминала имена и лица всех встреченных в жизни людей, что у всех, кто был с ней знаком, создавалось впечатление, что она знает родственные связи половины народа. В среде ингушей такие люди очень ценятся, поскольку всегда могут рассказать кто, кому и кем приходится. Ахильгов Магомет даже дал ей шутливое прозвище «анѝ» - так у ингушей называли старейших женщин, помнивших всех и вся. Но она стала хозяйкой дома и посвятила себя семье. В тени своего Идриса, она была счастлива! И при жизни и после смерти мужа всегда светлая и гостеприимная Аза сохраняла добрую ауру и высокий этикет в семье, говоря: «Мы — семья Идриса!»

Жили они в Орджоникидзе. Аза освободила Идриса от всех забот по хозяйству, взяв это на свои плечи. Как журналист она уже реже писала, перейдя в разряд внештатных корреспондентов газеты «Сердало».

В какой-то момент было решено, что Аза начинает работу над переводом романа «Из тьмы веков» на ингушский язык под редакцией Идриса. Образование, знание в совершенстве родного языка и культуры народа облагораживали её труд. Переводила она вдохновенно, стараясь сохранить силу каждой строки и настроение автора. И это ей удавалось. Мысли её полностью были погружены в работу. Она читала свои переводы Идрису, который иногда вносил свои правки, подолгу обсуждали с ним смыслы сюжета и адаты горцев.

Изредка слушателями оказывались сестра Роза, Ахильгов Магомет и другие. Так прошло три года. Огромная стопка переведенного рукописного текста романа аккуратно лежала на рабочем столе. «Осталось совсем немного», — с волнением говорила она о предстоящей окончательной редактуре.

Однако наступили сложные 90-е годы ХХ века. Шёл тяжелый процесс возрождения Ингушской республики. Она видела, как радовался Идрис хорошим новостям и гостям, и, обильно накрывая столы, радовалась вместе с ним. И в то же время Аза замечала, как тяжело Идрис переживает за нагнетание общественной атмосферы. Качества друга и мудрого человека проявлялись в Азе, когда она всем сердцем понимала, что правда и провокация порой ходят рядом. Когда кто-то, пытаясь использовать имя Идриса в своих целях, приходил к нему за словом или интервью, Аза становилась скалой и не пускала к нему таких людей.

Трагические события 1992 года окончательно подорвали здоровье Идриса. Весь архив, неизданные рукописи, все нажитое годами — пропало. Пропал и главный труд её жизни — перевод романа «Из тьмы веков». Семья оказалась в заложниках. И снова этот жуткий путь Идрис и Аза прошли вместе. В очередной раз изгнанный, ставший бездомным вместе со своим народом, Идрис угасал на глазах, а вместе с ним тускнели её глаза, и они уже улыбались сквозь слезы.

Идриса не стало в мае 1993 года. Мир рухнул для Азы. И только дети, родные и друзья давали силы. Детям нужно было дать образование. Исключительно благодаря усилиям бывшего тогда главой Назрановского района Багаудина Шадыжева, в 1994 году семье Идриса Базоркина был выделен дом в Назрани. Многие родственники, ставшие также беженцами, на долгие годы нашли в этом доме приют. В душе Аза ещё надеялась реализовать себя, поработать с оставшимися материалами Идриса. Но... События менялись, как в калейдоскопе.

Вместе со всеми переживала Аза боль и страдания народа, ведь она всегда была человеком щедрой и чуткой души и настоящей патриоткой. В её доме проживали вынужденные переселенцы из Пригородного района и Чеченской Республики, порой одновременно проживало более тридцати человек, и она всегда приветливо встречала всех поутру, готовила для всех, заботилась о потерявших свой кров, скрывая усталость за неизменной улыбкой. И только сама знала, насколько это непросто.

«Людей в их доме жило тогда так много, что приезжавшим на каникулы домой из Москвы студентам — сыну Турсу и племяннику Магомеду часто не было места прилечь отдохнуть, и они уходили к друзьям», — вспоминает сегодня двоюродная сестра Азы Дугурхан Гадаборшева, которая также на многие годы обрела крышу над головой в этом доме после конфликта в Пригородном районе в 1992 году. «Уважаю Турса за его нежное и трепетное отношение к матери», - с благодарностью отмечает она.

Аза никогда не искала легкой жизни, старалась успеть всем помочь, поддержать, поделиться последним куском хлеба с нуждающимся. Общественная жизнь не обходила ее стороной. Азу часто приглашали на различные мероприятия. Она шла, и её выступления, бывшие всегда интересными и содержательными, чаще всего заканчивались какими-либо словами Идриса.

Она рассказывала о его жизни, друзьях и делах, она знала очень многих людей из творческой и научной интеллигенции, ведь они все постоянно бывали в их доме. О себе — ничего, ни слова! И даже сегодня, среди бумаг и личных документов Азы сохранились записи Идриса, его интересные суждения, сохранились заметки о нём, в числе которых есть слова Салмана Озиева: «У нас с Идрисом были отношения от сердца к сердцу идущие. Друзей было много, но Идрис был единственным!» Последние слова Азе нравились особенно.

Да, Аза была честной и открытой всегда. И вправе была рассчитывать на такое же отношение к себе. Её высоко ценили те, кто знал цену чести и достоинству. Бывший глава Назрановского района Багаудин Шадыжев часто приходил к ним в дом. Им было о чём поговорить с Азой. «Она была эталоном женского благородства, настоящей ингушской интеллигенткой», — вспоминает он её с уважением. «Женщина — «сув», интеллигентная и гостеприимная», — говорит друг семьи и родственник Магомет Ахильгов. «Аза была очень хорошим человеком и бесценным работником», — вспоминает её коллега Аза Арчакова, работавшая вместе с ней в редакции газеты «Сердало». «Без нее наша улица осиротела», — говорят в один голос соседи, отмечая её высокие душевные качества. Дома, в кругу родных и близких, на общественных встречах и родственных мероприятиях Аза всегда становилась душой общества.

До конца жизни дорожила она памятью Идриса, была объединяющим очагом тепла и родства этого дома. Дети и внуки были частью её души. В последние годы Аза часто болела, но, скрывая боль, на вопросы о здоровье всегда отвечала: «Лучше всех!» Она радовалась тому, какими выросли дети Идриса, была благодарна сестре Розе за внимание и огромную заботу о себе. Она любила эту жизнь, людей, достоинство и правду.

Задумав написать статью, я общалась со многими, кто знал Азу, работал с ней и бывал в их доме. Но её оказалось гораздо больше, чем позволяют это рассказать рамки одной статьи... Она была Личностью с большой буквы. Идрис знал это и ценил.

Уходя из жизни, мы оставляем в этом мире свой образ и дела. Добрая всепрощающая улыбка и благородство будут напоминать нам о ней всегда! Сегодня, высоко в горах Эгикала, Аза снова рядом с Идрисом. Дала гешт долда!

Зейнеп Дзарахова