Муниципалитет

Бекхан Ужахов: «Пора осознать, наконец, что мы давно уже дома»

Не думаю, что раскрою кому-то глаза, сообщив, что самым уязвимым звеном в системе органов власти являются муниципалитеты. Вернее, первое звено вертикали — поселковые органы местного самоуправления. Впрочем, чему тут удивляться? Платить налоги мы в большинстве своем не спешим, а именно из них и формируется бюджет, стремимся усидеть в своих креслах любым способом.

Вспоминая классиков, и при Александре Втором «Освободителе» сидели, при Александре Третьем «Миротворце», при Николае Втором «Кровавом». И при Керенском и при военном коммунизме.

Эти «сотрудники» с непроницаемо-бледными лицами, знакомыми нам с детства, и взглядами, смотрящими сквозь вас, как первичная материя, «не появляются и не исчезают»: они всегда с нами.

Впрочем, и здесь случаются исключения из правил. Неполных два года прошло с того момента, как в администрации сельского поселения Барсуки появился новый человек — Бекхан Ужахов (заместитель местного главы). И пытается очистить «авгиевы конюшни» в родном селе, наладив эффективную работу с населением.

— Нет, до отчаяния я не дошел еще, — грустно улыбаясь, признается он. — Все же верю, что чувство самоуважения и уважения к другим побудит людей правильно организовать свою жизнь. Ведь мы до сих пор живем с «ущельным» сознанием, когда нужно было ежедневно выживать в суровых условиях. Но и в то время наши предки строго следовали установленным правилам, одобренным всем обществом. А сегодня? Каждый тянет одеяло на себя. В итоге — страдаем все вместе.

В какие только «мутные» ситуации не приходилось попадать Бекхану за короткое время пребывания в нынешней должности. Вроде бы и депутаты свои в селе имеются и общественный совет, нацеленные на улучшение жизни односельчан. Но, как и всегда, единство заканчивается там, где начинаются чьи-то интересы. Как, например, в случае с распределением земельных участков под ИЖС или определением «родовой» принадлежности некоторых территорий (как, например, земли под бараками, готовящимися к сносу), приводящие к трагическим инцидентам.

— Бывает, что мы сообща, всем селом планируем построить социальные объекты в селе, — сокрушается Бекхан. — Позже вся эта договоренность рассыпается, как карточный домик, из-за того что объявляются «дети капитана Шмидта», претендующие на землю, которую мы отвели под эти объекты.

— С пеной у рта они начинают доказывать, что именно там паслись тучные стада овец их предков и что в этих местах чуть ли не зарыты бутылки с обращениями к потомкам, указывающие на «право обладания». Но это еще полбеды. Вся эта околесица начинает обретать очертания в виде документов, которые циркулируют в разных конторах и ведомствах, обращений в судебные органы, отнимающие моральные и физические силы у тех, кого туда невольно вовлекают. Я — один из них.

Бекхан с сожалением констатирует, что большинство людей по- прежнему не желает платить за коммунальные услуги, считая, что государство само у них в долгу.

— Я уже не говорю про земельный и имущественный налоги, формирующие наш местный бюджет, — говорит он. — Ведь именно из этих денег мы только можем проводить какие-то работы в селе, латать те же ветхие водопроводы, тянуть пешеходные дорожки к школам и т. д.

Такое впечатление, что все в одночасье превратились во временщиков, будто мы до сих пор в ссылке, на чужбине, а возвращение на родину — дело времени. Честно скажу, что из-за отсутствия денег в местном бюджете, мне часто приходится занимать их у друзей, знакомых, погружаясь в долговую яму, урезая свой семейный бюджет, выслушивая недовольство супруги. Просто я все еще надеюсь, что мы исправимся и поймем, что мы не в ссылке, а давно уже дома. И этот дом пора обустраивать всем вместе.