Дошлуко Дохович Мальсагов. Вехи жизни

23 декабря 2018 года отмечается 120-летие первого ингушского профессора Дошлуко Доховича Мальсагова

Дошлуко Дохович Мальсагов — учёный-кавказовед, фольклорист и этнограф, поэт, писатель, литературный критик и языковед, состоял в деловой и дружеской переписке с выдающимися советскими и российскими учёными — языковедами, историками, этнографами, краеведами, кавказоведами, педагогами, искусствоведами, журналистами, художниками, поэтами.

Вся эта переписка сегодня стала наследием ингушского народа. Она включена в книгу «Дошлуко Дохович Мальсагов: день за днём. Из эпистолярного наследия», выпущенная Российской академией наук (Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого (Кунсткамера)).

Мы приведём лишь некоторые из них. Читатель может проследить жизнь этого удивительного учёного и понять, какой непростой, полной самоотдачи была его короткая, но яркая жизнь.

«...Дорогой тов. Дошлуко, очень рад, что ты, наконец, вспомнил о существовании журнала «Революция и Горец». Твою статью и письмо я только что получил. Статью еще не успел пробежать, но могу сказать наверняка, что она пойдет обязательно...

Вторую статью — о фольклоре — шли немедленно. Постараемся обязательно использовать. Пришли еще, что можешь прислать. Что ты можешь сказать о рецензии в журнале относительно «Матил» и относительно «Перелома»? Было бы интересно услышать твое мнение...»

«...Лингвистическое отделение Горского института напоминает Вам об истечении срока, намеченного культпропом крайкома ВКП(б) (5-е марта 1934 года), предоставления статей в специальный сборник по «Истории художественных литератур горских и тюркских народов Северного Кавказа» и просит Вас закончить составление очерков по истории ингушской литературы и чечено-ингушского фольклору».

«...Прежде всего, разрешите поблагодарить Вас за отпуск. Я чувствую себя плохо и крайне нуждаюсь в спокойном лечении. Только удастся ли это. Мне с некоторыми товарищами, в первую очередь с Орцхо (Мальсагов Орцхо Артаганович, — прим. авт.), придется заняться научно-литературным наследием Заурбека (Мальсагов Заурбек Куразович, — прим. авт.). Срочно надо подготовить к опубликованию все то, что он оставил. О продаже библиотеки Заурбека я еще не говорил с его женой, поговорю и напишу. В Грозном договорился с Пахомовым о командировании в Ростов за счет облоно Яндарова (Яндаров Халид Эттиевич, — прим. авт.) и Мациева (Мациев Ахмат Гехаевич, — прим. авт.). Они привезут учебники, словари и орфографию...»

«...По поручению Ингушского научно-исследовательского института языка и истории я написал статью о романе «Тайпа» Л. Пасынкова. Я знаю, что не мне судить о художественных достоинствах этого романа, но я, как ингуш, занимающийся ингушским языком и этнографией, не могу молчать об этнографической неправде, допущенной Пасынковым. Если этой неправды много, и она так извращает и опошляет самые священные для ингушского народа воспоминания о потоках крови, пролитой за дело Октября, нельзя молчать, и чечено-ингушская общественность не молчит, но голос ее не доходит до издательств, которые продолжают переиздавать «Тайпу»...

Естественен протест против романа, опошляющего гордость нашего народа...

Алексей Максимович, больно было слышать слова Л. Пасынкова на объединенном собрании ингушских научных и литературно-издательских работников: «Мой роман получил хороший отзыв Максима Горького — эрудита в вопросах искусства»... Прошу Вас сказать: есть ли основание у ингушского народа считать себя оскорбленным романом Пасынкова?»

«...Ваше предложение относительно моих бацбийских материалов застает меня в момент крайней загруженности делами по печатанию различных других работ, тем не менее, я с признательностью принимаю предложение и в течение летних месяцев, следовательно, к сентябрю, рассчитываю успеть написать для Чеченского института книгу примерно такого названия и содержания: «Бацбийские этюды. Историко-этнографическое введение» (здесь сведения о бацбиях, как части ингушей, ряд дополнений к моей прежней работе об ингушах)».

«Ознакомившись обстоятельно с диссертационной работой Д. Д. Мальсагова «Чечено-ингушская диалектология и пути развития чечено-ингушского литературного (письменного) языка», считаю возможным допущение ее к публичной защите на соискание ученой степени кандидата наук, при условии предварительного исправления и переработки текста в соответствии с указаниями, сделанными мною лично тов. Мальсагову».

«...На днях скульптор М. М. Герасимов закончил реконструкцию человека эпохи бронзы... посылаю три фотоснимка со сделанной скульптуры... Очень прошу Вас выяснить, нужно или нет заказывать отливку для Грозненского музея...»

«...Поздравляю Вас с получением кандидатской степени и желаю скоро сделаться доктором...»

«...Поздравляю Вас с победой (хотя я никогда не сомневалась в том, что Вы достойны быть не только «кандидатом наук», но и «действительным членом») и от души желаю дожить до того дня, когда крепко пожму честную руку симпатичнейшего из известных мне профессоров Дошлуко Доховича Мальсагова».

«...Работы, о которых мы с Вами говорили в последний раз (библиография чечено-ингушского фольклора, археологическое разыскание), я готовлю и, по завершении их, извещу Вас об этом.

Прошу Вас прислать мне главнейшие газетные статьи о чечено-ингушском эпосе, напечатанные за последнее время, здесь их я не могу достать. По ознакомлении с ними я мог бы написать статью для «Грозненского рабочего», затрагивающую ряд передовых проблем, связанных с изучением чечено-ингушского эпоса».

«...Высылаю переписанный план диссертационной работы и план трехлетней моей индивидуальной работы в институте, к выполнению которого я уже приступил.

За немногие дни, истекшие после моего приезда из Москвы, я начал собирать материалы по истории чеченской письменности, нашел очень редкие четыре книги, изданные до революции на чеченском языке на основе арабского алфавита, составляю библиографию лингвистической литературы о чечено-ингушском языке.

Составил план изучения диалектов, который высылаю, и приступаю к составлению диалектологического вопросника.

Занимаюсь языками — французским и немецким. Стал изучать арабскую грамоту, которая необходима мне для изучения материалов по истории чечено-ингушской письменности».

Потом был февраль 1944 года. Дочь, Лидия Дошлукоевна, вспоминает: «С начала 1944 года он работает над докторской диссертацией в Москве... Когда вышел приказ о депортации ингушей из родных мест в Казахстан и Киргизию, отцу предложили переехать с семьёй в столицу. Но он отказался, не предал свой народ и отправился вслед за ним в ссылку...»

Из книги: «Дошлуко Дохович Мальсагов: день за днём. Из эпистолярного наследия».

(Продолжение следует)