Рассказ

Десять минут

— Бабушка!

Хажар лихорадочно металась по комнате, бормоча вполголоса: «Десять минут, они сказали «десять минут». Но, что же взять? Везан Даьла, что мне взять с собой?»

Стараясь сохранять спокойствие, она первым делом схватила девочку, сладко спавшую в это раннее морозное утро. Прижимая сверток с ребенком к груди, она сдернула в сенях бушлат мужа с крючка (ах, ну почему ему понадобилось уехать к родне именно вчера!) и завернула ребенка в него.

Крепкие руки ее быстро перебирали детские одежки, отбрасывая все, что не пригодится. Солдаты сказали — самое необходимое! Ну почему она такая растяпа, мысли не собираются в кучу, что же ей еще понадобится? Знать бы только, надолго ли их увозят, а то, что увозят — было понятно по обмолвкам солдат. Хотя сейчас она уже не могла вспомнить, как она это поняла, прямо солдаты ничего не сказали, предупредив лишь, что у нее десять минут.

Десять минут! Нужны теплые вещи для Лёки. Можно было бы взять денег, но их в доме не было. Посуду? Нет, с собой не унесешь, нужно что-то съестное. Хажар вспомнила, что в кладовке (если только маленький закуток можно назвать кладовкой) есть мешок с кукурузной мукой.

Мешок, хоть и был небольшим, оказался слишком тяжелым для нее. Она непослушными руками ослабила завязку, и мука посыпалось прямо на каменный пол. Раньше бы она никогда так не сделала, «но иначе я не смогу его поднять», — сказала она себе, утирая слезы. Как нужен ей сейчас ее муж!

Входная дверь скрипнула, заставив Хажар вздрогнуть, и грубые мужские голоса вновь наполнили дом. В спальной комнате громко заплакала девочка. Хажар в ужасе рванулась через кухню к ребенку, но сильная рука отбросила ее назад.

— Ишь, как несется! — сказал оттолкнувший Хажар солдат.

— Да пропусти ты ее, не слышишь, малец ревет, — ответил второй, оттряхивая грязь с сапог на ковер.

Прижимаясь к стенке, не спуская с солдат испуганных глаз, она медленно прошла в комнату, где плакала девочка, закутанная в отцовский бушлат.

— Все, все, Лейла, ш-ш, — почти пропела она, взяв малышку на руки, — не плачь, мама рядом, все хорошо. Недобрые люди разбудили тебя, это ничего. Главное не плачь, и мама тоже не будет, — убаюкивала она ребенка, — спи, спи, моя девочка,

Чья-то рука затрясла ее плечо. Нет, сказал она, нет, я сейчас, я уже иду, дайте только взять мешок. Дайте только...

Но рука не оставляла ее в покое.

— Бабушка! Это я, Макка. Все хорошо, бабушка. Все хорошо, только успокойся.

— Что? Что случилось? Они уже пришли? Я сейчас! Разве десять минут прошло? Не держите меня, я почти собралась!

— Никто не пришел, бабушка. Никто уже не придет.

— Еще пару минут, я, правда... нужно только взять мешок, он там, в кладовке...

— Бабушка, пожалуйста, успокойся, никого тут нет, тебе не нужно никуда...

— Еще немного, прошу вас, девочка плачет, но она сейчас успокоится, она не будет никому мешать...

— Бабушка, это я, ты помнишь меня?

Хажар постаралась сосредоточиться на говорящей. Лицо было ей знакомо.

— Лёка, это ты? Лейла, что случилось?

— Это я, бабушка, твоя внучка, Макка.

— Ах, Макка...

— Да, пожалуйста, дай это мне, отпусти, — ласково проговорила девушка и вытянула из рук Хажар какие-то свернутые тряпки. Хажар не сразу отвела взгляд от своих тонких в старческих пятнах рук.

— Бабушка, ты устала, приляг, пожалуйста, сейчас я принесу тебе чай.

— А где Лёка? — спросила Хажар, не узнавая своего дребезжащего слабого голоса, — она придет?

— Разве ты не помнишь, — девушка грустно улыбнулась, став очень похожей на Лейлу, свою мать, — ты не помнишь, где сейчас мама?

— Почему ее нет? Позови ее, мне нужно ей кое-что сказать.

Девушка не ответила. Помолчав, она произнесла:

— Ты, главное, не волнуйся, бабушка. Все хорошо.

— А Алихан где? Он пришел?

Чуть погодя Макка подала бабушке чай. Хажар пила долго и обстоятельно: наливала чай в блюдце, потом подносила блюдце близко ко рту и дула на него, потом делала несколько маленьких глотков.

— Макуша, опять ты забыла поставить варенье, — сказала она.

— Ой, и правда забыла, — просияла девушка, — сейчас принесу!

Через какое-то время заботливые руки внучки уложили ее в постель. Легкий старческий сон пришел быстро.

Проснувшись, Хажар в панике попыталась встать с кровати. Мужа нет дома, а они сказали... У нее так мало времени! Что же взять с собой? В кладовке мука, на первое время хватит. Да, должно хватить. Сможет ли она столько унести?

На улице было темно и холодно, последние дни февраля выдались особенно морозными. Главное, чтобы девочка не замерзла, нужны теплые вещи. Бушлат! Он точно пригодится! Ну почему, почему Алихану понадобилось уехать именно вчера?

Она должна поторопиться, нельзя быть такой нерасторопной... солдаты сказали «десять минут», десять минут!

Памяти трудных лет, выпавших на долю нашим матерям и бабушкам, среди которых Евлоева-Арсамакова Дугурхан, дочь Асланбека.

Билан Дзугаев