Из всех горных районов Северного Кавказа Ингушетия отличается наибольшим количеством надземных монументальных сооружений и лучшей их сохранностью. Официальной версией это объясняется тем, что Ингушетия не была ареной боевых действий во время русско-кавказской войны в 19 веке, и якобы поэтому здесь лучше сохранились и башни, и надземные склепы.
Но мы-то с вами знаем, что это, прежде всего, объясняется хозяйственностью и бережным отношением ингушей к своим жилищам и быту.
Очень часто задают вопрос, что послужило поводом для строительства башен? Несомненно, появились постройки башенного типа очень давно. В горах, где много камня, сама жизнь заставляла воздвигать каменные строения.
В работах ученых и путешественников, начиная со второй половины 18 века, содержится немало сведений об основных видах архитектурных памятников, увиденных ими в горах Северного Кавказа, в том числе ингушских горах и предгорьях. В последующий период ряд местных исследователей бегло упоминают об этих памятниках, основное внимание концентрируя на насущных вопросах горского быта, экономики и права. Только в 1920-х годах, когда началось комплексное историко-культурное изучение ингушского народа, было уделено должное внимание и архитектурным памятникам края.
Огромная заслуга в этом начинании принадлежит искусствоведу, археологу профессору Леониду Петровичу Семенову.
Наиболее древними из архитектурных памятников горной Ингушетии нужно считать жилые башни — «г1ала» — очень простые по своей конструкции, они возникли раньше боевых. «Г1ала» являются непременной принадлежностью каждого горного аула. По форме основания они делятся на две группы: квадратные и прямоугольные — продолговатые. Они обычно невысоки, в два-три этажа, редко достигали высоты более 10 м, стены их постепенно суживаются кверху. Крыша плоская, прикрытая слоем земли и хорошо обмазанная глиной. Кладка стен из необработанных и грубо обработанных плит и камней более примитивна по сравнению с кладкой боевых башен.
Первый этаж башни использовался для содержания скота, второй и третий — для жилья. Для этажных перекрытий служили специальные выступы стен и углубленные ниши, в которые вставляли балки. В центре крупных башен очень часто устанавливали колонну, скорее, опорный четырехгранный столб с массивным основанием и каменными подушками, расположенными на разной высоте. Опираясь на подушки столба, выступы и ниши стен, покоились перекрытия этажей — балки с настилом из сланца и хвороста.
То, что жилые башни на Кавказе предшествовали появлению боевых, подтверждается всеми горными жителями. Все они согласно свидетельствуют, что «вначале строились жилые башни, а позднее — боевые». Ингушские предания об основании аулов тоже содержат указания на то, что первыми возведенными зданиями были жилые башни. По тем же преданиям, основание ряда древнейших горных аулов приурочивается к эпохе грузинской царицы Тамары. Генеалогия любой ингушской фамилии насчитывает 10-15 имен, которые хорошо помнит каждый ингуш. С именем одного из первых лиц, положивших начало какой-либо ингушской фамилии, связываются обычно основание определенного горного селения и постройка жилых башен.
Но особенно красивы боевые башни. Они стройны, гармоничны по своим пропорциям, устремлены ввысь и кажется, что они действительно чутко сторожат мирную жизнь поселка. Эти башни достигают 18-30 м в высоту; площадь основания у них 5×5 м и 4×5 м, кверху они сильно суживаются. Боевые башни — «в1ов» — строились четырех- и пятиэтажными. Перекрытия внутри них держались на балках, упираясь в специальные ниши и выступы-карнизы. Однако второй и третий этажи очень часто перекрыты сводом с гуртами-выступами в виде креста.
Боевая башня имеет один входной проем, реже два, и ведут они сразу же на второй и третий этажи. Это делалось в целях обороны, приставная же лестница — балка с зарубками — могла быть в любой момент поднята наверх. Внутри башни переходы устраивались по углам и располагались зигзагообразно. «В1ов» покрыты или плоской кровлей с выступами-парапетами по углам, или чаще ступенчато-пирамидальным перекрытием со шпилем в центре. Боевые башни всегда снабжены массой бойниц — узких щелей («топан 1ургаш»), а у самого верха — боевыми балкончиками-машикулями («миркх, ч1ерх»). Бойницы хорошо приспособлены для стрельбы из луков и кремневых ружей.
Боевые башни горцы стремились делать прочными, учитывая все случайности. Иногда в таких башнях делали колодцы для подъема воды, устраивали под башней небольшие подземные переходы. В горах часты землетрясения, однако башенные постройки, несмотря на кажущуюся примитивность кладки, стоят. Это зависит, прежде всего, от того, что башни построены, как правило, на скальных платформах и сланцах, лепестки которых выполняют роль гасительной ударной силы. Стены башен с внутренней стороны хорошо связаны между собой угловыми камнями, снаружи боковые блоки всегда хорошо подобраны и подтесаны, кстати, вспомним, что стоимость укладки углового камня равнялась стоимости овцы.
Строительство боевой, да и жилой башни обставлялось весьма торжественно. Первые ряды камней обагряли кровью жертвенного барана. Все строительство должно было продолжаться не более года. Заказчик башни должен был хорошо кормить мастера. Мастерство строителей башен передавалось от отца к сыну.
Наиболее сложной операцией считалось возведение ступенчатой кровли башни. Вот как описывает эти работы профессор Семенов: «Ее (кровлю) начинали возводить изнутри. Когда же надо было закончить покрытие свода и поставить замковый камень, на машикули ставили лестницу, привязанную веревками, прикрепленными к столбу, поставленному на время в верхнем этаже. Веревки пропускали сквозь отверстия, сделанные между уступами кровли. Мастер привязывал себя ремнем к этой лестнице, поднимался на купол башни и заканчивал работу. За установку замкового камня давали лошадь или быка...».
К сожалению, одной статьей не представляется возможным рассказать о всех особенностях строения и разновидностях памятников архитектуры средневековья, поэтому про стратегическое значение выбора местности их построения и про погребальные сооружения — склепы, мы расскажем в следующем материале.
Фариза Кариева